Тайна цветочного рая - стр. 2
А вот Оля не могла оторвать восхищенных глаз от лимонно-желтого пиона, который наконец-то раскрыл свои лепестки. Сколько же она ждала своего красавца! Куплен он был еще три года назад крохотным черенком, и его бывшая владелица честно предупредила Олю, что цвести на следующий год пион, скорее всего, еще не будет. Он и не цвел. И Оля не расстраивалась. А вот когда он не зацвел и на следующий год тоже, тогда расстроилась. И когда еще через год пион нарастил шикарную листву, она с нетерпением рассматривала среди проклюнувшихся из земли побегов хотя бы один, увенчанный плотным шариком – бутоном. Но такого не было.
И лишь в этом году пион решил порадовать Олю, выбросив не один, а сразу несколько цветоносов. Вот только наливались они томительно долго. Уже распустились простенькие, высаженные за забором пионы, которые хоть и были низкорослыми кривоножками, зато несли на своих стволиках поистине громадные цветки, за что Оля их и любила и прощала им некоторую скелетную корявость. И белый с красными крапинками, всем широко известный пион «Фестиваль Максима» почти закончил свое цветение. А желтый долгожданный красавец все мешкал, все ждал чего-то. И вот теперь самый первый его цветок лопнул и за ночь распустился. Конечно, это был еще не полный роспуск, но до чего же он был хорош! И как сладко пах! От лимонно-желтых, почти прозрачных шелковых лепестков поднимался восхитительный аромат, который Оля, как ей казалось, могла бы вдыхать вечно.
– Доброе утро соседям!
Вздрогнув, Оля подняла глаза. Но еще до того, как она увидела, кто к ней обращается, сердце у нее ёкнуло. Мужской голос, окликнувший ее, неспроста показался ей знакомым, и она была почти уверена, что увидит того соседа, встреча с которым вызывала у нее много смешанных чувств. Ну так и есть. За живой изгородью стоял и смотрел прямо на нее Роберт Владленович.
– Вас уже отпустили! – вырвалось у Оли вместо приветствия.
И она тут же чудовищно покраснела. И было отчего тут краснеть. В том, что Роберт Владленович провел за решеткой чуть ли не два месяца, была немалая толика вины Оли. Но говорить об этом соседу она пока не стала. Кто знает, каких манер он нахватался там в тюрьме. Иногда люди возвращаются из мест лишения свободы, снабженные таким ворохом новых знаний о порядках в той жизни, что с ними бывает просто небезопасно иметь дело.
Но сосед смущенным совсем не выглядел.
– Отпустили? – весело усмехнулся он. – Ну, можно сказать, что и так. Мама уговаривала погостить у нее еще месяц-другой. Можно подумать, что я отказывался по своей прихоти. Но у меня же работа. Отдохнул, и хватит.
Трудно сказать, что сильней поразило Олю. То, что Роберт Владленович, оказывается, почти два месяца провел вовсе не в тюрьме: он гостил у своей мамы. Или то, что он вовсе не на пенсии, а, оказывается, еще работает. А потом она почувствовала возмущение.
– Вы что, укатили в гости к маме, даже не сказав никому в поселке, куда едете? Вы что! Не могли сообщить, что с вами все в порядке? Вы не в тюрьме и ничего такого?
Оля спохватилась и замолчала, только увидев изумленные глаза соседа.
– Простите, – выговорила она с трудом. – Я не должна была так с вами разговаривать. Кто я вам такая, чтобы вы оповещали меня о своих передвижениях.
Но сосед, казалось, ничуть не обиделся, а даже вроде как обрадовался.