Тайна брачной ночи генерала - дракона - стр. 4
- Неправда! – возмутилась я, пытаясь перебороть внутри себя оцепеневшего от ужаса ребенка.
- Такой. Как. Ты! – ее палец больно тыкал мне в грудь в такт каждому ee слову. – Ее точно не дадут! Ты ее не заслужила! А то, что ты считаешь любовью на самом деле – просто… просто… разврат! Похоть! Низменные удовольствия! Но никакая не любовь!
Палец снова уперся мне в грудь, больно нажав.
- Ты опозорила нашу семью! – змеей прошипела мать, брызжа слюной.
Она на секунду замолчала.
- Нет, нет, - задыхалась она, а ее голос становился тише. – Ты ее растоптала! Как я теперь буду смотреть в глаза обществу! Мать потаскухи! Мать подстилки! Вот! Вот, что они скажут! Они пальцем тыкать будут! А твой отец? Он вот-вот лишится звания! Думаешь, генерал это просто так оставит? Знаешь, что он мне сказал?
Она снова пыталась отдышаться, бросая нервный взгляд на дверь.
Что-то ее напугало. Она побледнела.
За дверью послышались чьи-то шаги.
3. Глава 3
- О, нет! – гадким шепотом протянула мать, дернув мои волосы.
Я отобрала их из ее руки, чувствуя, как внутри все заходится от возмущения.
Шаги прошли мимо…
В этот момент на меня посмотрел испепеляющий взгляд.
- А все из-за тебя! У нас здесь сплетни быстро распространяются! Глазом моргнуть не успеешь, как все в тебя пальцем тыкать будут! Сейчас-сейчас, - шепотом сглотнула мать, а в ее голосе появились неприятные многообещающие нотки. – Скоро нашу карету измажут грязью! Как я буду теперь выезжать в общество, когда все вокруг знают, что моя дочь – гулящая!
Вены на ее припудренном лице и шее вздулись. Глаза, казалось, вот-вот вылезут из орбит. Точь в точь, как у моей матери, когда она была в бешенстве.
Дверь открылась, а в комнату вошел маленький круглый пожилой мужчина.
Мать тут же бросилась на него.
- Гордон! Ты хоть представляешь, что сделала твоя дочь?! А?!
Я поняла, что это отец той девушки, в чье тело я попала. Для меня до сих пор было удивительно, что я – это не я.
Мать атаковала отца, который попытался отмахнуться. Он бросился ко мне, встав на колени.
- Тише, не плачь, - дрогнувшим голосом произнес отец. – Аврелька, посмотри на меня.
- Ах, тише! Ах, не плачь! Ну, Аврелька! Тьфу! – с гадкой издевкой передразнила мать. – Уси-пуси! Дверь закрой! Не хватало, чтобы гости услышали! Они еще не разъехались! Такой позор! Мы от него никогда не отмоемся!
Она бросилась к двери, закрывая ее наглухо, а потом возвращаясь к нам.
В детстве, я однажды назвала маму злой мачехой. Что тогда началось! После моего бедного отца увезли на скорой.
- Ну не надо плакать, - слышала я ласковый шепот чужого отца. Теплая, жесткая рука ласково коснулась моей щеки. - Все образуется…
Я смотрела в его глаза. Пусть они были и не похожи на глаза моего папы, но в них было что-то такое, что заставило сердце вздрогнуть. Я сглотнула.
- Образуется?! – с такой яростью выдавила мать, что мне показалось, ее удар сейчас хватит. – Образуется?!! Ты хочешь сказать, что у нее там все зарастет?!
Она снова дернула меня за подол рубахи. А потом бросилась к кровати, стягивая простыню и комом бросая ее в нас с отцом.
- Вот! Вот что образуется! – шипела мать. – Где кровь?! Где она?! Утром надо предъявлять простыню, а где кровь?! Где?! Она осталась на какой-то солдатской койке! Или на траве! А должна была быть здесь! Здесь! На кровати! На брачном ложе!