Тариф на любовь - стр. 15

Сколько раз за ночь Бруно насиловал меня в моих кошмарах, я сбилась со счета. Но когда в моих снах мерзкого итальяшку сменила моя тетка, стало еще хуже. Потому что родственница издевалась не над телом. Она насиловала мозг. От ее бесконечных, пропитанных ядом презрения нотаций хотелось выброситься в окно.

Под утро ко мне пришел… Алекс. Наверное, мироздание задумало этот визит, как очередную пытку для меня. Но когда вампир вынырнул из темноты и, бесшумно подойдя к кровати, прилег рядом со мной поверх скомканных простыней, я неожиданно успокоилась. Под родным внимательным взглядом я неожиданно расслабилась. Алекс не шевелился, ничего не говорил. Только смотрел. А внутри меня разливалось тепло. Я была рада, что, хотя бы так, но я вновь нахожусь рядом с любимым. Хотя бы во сне.

Закономерно, утром я встала не выспавшаяся и разбитая. Болела каждая клеточка, каждая молекула моего многострадального тела. С трудом добравшись до зеркала в ванной, я скривилась. Из зеркальной глади на меня смотрело измученное, помятое, почерневшее существо со всклокоченными волосами.

Пол часа под прохладным душем несколько поправили положение. А макияж и прическа внешне почти сделали из меня человека. Но плохое самочувствие никуда не делось. И я уже начала всерьез задумываться над тем, чтобы сегодня остаться в номере, когда ко мне прибежала, сверкая глазами, переводчица Танечка.

Я как раз стояла посреди номера в одном белье, держала в руках тот самый ужасный костюм тускло-коричневого цвета, в тон моему настроению, и решала трудную задачу: рискнуть, и пойти на переговоры? Или лучше закрыться в номере и переждать это кошмарное состояние? Когда раздался дробный и задиристый стук в двери.

Я вздрогнула, едва не выронив одежду. Сердце в груди екнуло. Кто? Бруно? Вчера итальяшка еще с полчаса скребся в мои двери. Пока я не услышала чью-то гневную отповедь на итальянском. В коридоре хлопнули двери. И все стихло. Видимо, мерзавец помешал чьему-то отдыху. И ему чем-то пригрозили, вынудив ретироваться.

Подкравшись к двери, я прислушалась. Из вне не доносилось ни звука. И я рискнула осторожно поинтересоваться:

 – Кто?

 – Ань, открой, помощь нужна!

Задорный, возбужденный голос Танечки успокоил. И я отперла замок, распахнула дверь.

Танечка влетела в номер словно первый весенний шмель: шумная, взбудораженная, чуточку неуклюжая. Она заметалась по комнате и тут же принялась меня тормошить:

 – Ань, ты уже почти готова? Отлично! Одевайся! Быстро перекусим, и готовить документы! Позвонил сын синьора Диарелли! Сегодня подписываем контракт! – И без всякого перехода мне: – Что за ужас ты собралась на себя нацепить?

Танечка подскочила ко мне и, бесцеремонно выдернув из рук комок коричневой ткани, швырнула ее на кровать.

 – Где тот шикарный костюм, в котором ты была позавчера? Мы – победители! И должны выглядеть победителями! Быстро его надевай! И губы подведи поярче! – Танечка прищурилась, и словно только сейчас впервые увидела меня по-настоящему:

 – Слушай, подруга, ты чего такая бледная? Словно с креста снятая!

Я усмехнулась глупому сравнению и неожиданно для самой себя приняла решение:

 – Спала плохо, кошмары снились. Сейчас кофейку выпью, и все будет нормально.

Танечка подозрительно прищурилась. Совсем как Борисыч: