Тануки и лев Комаину - стр. 10

– Догадалась? – спросил дядя Сережа, выпустив дым в приоткрытую створку остекления.

– О чем? – не поняла Натка.

– Да ладно, дочка, не придуривайся! – осуждающе сказал дядя Сережа – Видел я, какими глазами на Лёку смотрела!

– И какими же? – спросила Натка, понимая, что, если она сейчас все будет делать правильно, дядя Сережа сам ей все расскажет.

– Хватит! – одернула она себя – Ты не на допросе и штучки свои на родных не применяй! И все-таки, что там с Лёкой? Так, давай аккуратней, все-таки! – Натке самой стало неприятно из-за того, что она так цинично использовала умения, данные ей для работы.

– А с другой стороны – думала она – Когда нас учат писать, ничего страшного же, если я буду писать письма родным, верно?, – Так вы сами виноваты! – сказала Натка – Ваши игру в гляделки только слепой не заметил! А я, между прочим, кое-чему училась! Благодаря вам, между прочим! Думаете, я какая-то сучка неблагодарная и не помню, кто мне помог в свое время на правильную дорогу встать?!

– Ну, так я конечно, не думал – сказал дядя Сережа – Но и не ожидал, что тебя научат людей насквозь видеть и что ты догадаешься, что Лёка моя умирает…

– Как умирает?! – ахнула Натка

– Так и умирает, дочка – дядя Сережа, похоже, даже и не понял, что Натка просто воспользовалась ситуацией, чтобы узнать, что происходит – Опухоль у нее нашли! В желудке!

– И что сейчас? – Натке стало очень страшно – Может, операцию?!

– Да поздно уже – сказал дядя Сережа и как-то скривил лицо, задыхаясь. Натка с ужасом поняла, что дядя Сережа пытается подавить плач. – Неоперабельная опухоль.

– И что говорят врачи? – Натка не смогла произнести фразу «сколько осталось».

– Год, может полтора – выдохнул дядя Сережа и взял себя в руки. – Вот так и живем, дочка! Так и живем! Каждую минуточку, как праздник, отмечаем! За каждый день бога благодарим!

– Я что-нибудь придумаю – сказала Натка, поднимаясь с табуретки, вставая рядом с дядей Сережей и положив руку ему на плечо.

– Что ты придумаешь?! – подумала Натка с какой-то невыносимой горечью бессилия – Ты же не волшебница! И не фея! Денег на дорогое лечение у тебя все равно нет! Зачем ты обнадеживаешь его?!

– Ты ничего не придумаешь, дочка – мягко, но как-то безапелляционно сказал дядя Сережа – Здесь никто ничего не сможет придумать! Я ведь из авиации поэтому и ушел, чтобы с ней больше времени проводить! – и тут дядя Сережа не выдержал и слезы потекли по его щекам. Он резко отвернулся от Натки, прижался лбом к промерзшему стеклу.

– Не смотри, дочка, не надо – шептал дядя Сережа и плечи его вздрагивали.

Натка погладила дядю Сережу по спине.

– Вы поплачьте, дядя Сережа, если вам так легче – сказала она – А я всех подержу, чтобы никто вам не мешал.

– Спасибо, дочка – прошептал дядя Сережа. – Ты иди, иди за стол, к подругам своим! Хорошие они у тебя! Светлые! И дружите вы крепко! По-настоящему! Иди, дочка, к ним! А я скоро приду!

Натка выбросила сигарету в пепельницу и вернулась за стол. Ее трясло от переживаний.

– Ты чего дрожишь, Кузнечик? – спросила Лика, подавая Натке рюмку с водкой.

– Замерзла, блин! Это же Владик! – сказала Натка, принимая рюмку. – Ну, девки, давайте за нас!

Они чокнулись и выпили. Лена подкладывала девчонкам на тарелку куски пирога, не сводя взгляда с Натки…