Тантрический квест: встреча с абсолютной любовью. Жизнь, Любовь, Смех: Превращая жизнь в праздник. Любовь, свобода, одиночество: Новый взгляд на отношения - стр. 29

Как только Дэви вызвала у меня чувство полноты, я понял, насколько я сам был одержим такими идеями чистоты и совершенства. С самого начала изучения восточной духовности я создал для себя своего рода искусственный идеал, который не мог комфортно сосуществовать с работой моего разума. Конфликты, страдания, которые я иногда испытывал, противоречие между желанием и его исполнением, между чувственными мирскими стремлениями и аскетизмом заставили меня попытаться стереть свою темную сторону. Внезапно в этом тесном контакте с Дэви я ощутил, что во мне снова поднимаются старые подавленные эмоции. Я почувствовал, как выплескиваю огромный запас негативности, которую поглотил лес. И захотелось резко вдохнуть поглубже, как будто этот внутренний беспорядок оставил после себя пустое место, которое позволило моим легким увеличиться в объеме.

– Это хорошо. Пусть все возвращается к жизни. Дыши. Нет ничего, что не могло бы быть полезным тантристу.

Я был поражен, увидев, какое физическое воздействие оказали на меня слова Дэви. Как только я глубоко осознал то, что она сказала, мое тело немедленно начало открываться, вибрировать, высвобождать энергию, по-настоящему жить. В такие моменты я часто задавался вопросом о том, как некоторые западные психоаналитики понимают внутреннюю работу. Отказываясь говорить с пациентом и ограничиваясь слушанием, не игнорируют ли они мощный инструмент освобождения? Когда правильное или истинное слово наносит удар по парализующей ментальной конструкции, появляется новое пространство, в котором все, что страдает, может наконец дышать и заново открывать мир. Конечно, способность говорить такие слова предполагает, что человек отказался от всех жестких рамок. Но, не сделав этого, можно ли действительно услышать кого-то другого? Мне казалось, что глубокое слушание и глубокая речь не могут быть отделены друг от друга, что у вас не может быть одно без другого и что, вероятно, великие психотерапевты – это те, кто одинаково хорошо владеет этими инструментами и использует их.

– Эти таттвы связаны с органами действия. Есть ноги, которые нужны для того, чтобы передвигаться по земле, ходить в полном сознании, как мы и делаем. Затем есть таттва речи. Я с тобой разговариваю. Я открываю твое сознание. Моя речь правдива. Таттва руки рассматривается здесь не в смысле осязания, а как способность давать, захватывать, двигать, формировать, преобразовывать что-то. Я хватаю эту ветку, я могу превратить ее в инструмент. Я беру немного глины, я могу сделать из нее горшок. Это творческая способность руки – руки танцора, музыканта, ремесленника.

Следующая таттва связана с экскреторным органом. Это типичный пример повседневной деятельности, которая кажется нам недостойной осознания. Тантризм говорит нам, что сознательная экскреторная деятельность – это такая же глубокая медитация, как и любая другая. Таким образом, когда вы собираетесь облегчиться, осознайте это телесное движение, которое вбирает и отбрасывает, открывает и закрывает, пропускает через вас то, что вы впитали из мира.