Танкисты Великой Отечественной (сборник) - стр. 51
Пока батальон Матвеева вел бой под Бэлчиулом, главные силы бригады продолжали наступление и с ходу овладели Миклештием. К исходу дня бригада овладела Манцулом и вышла к реке Красна. Уничтожив заслон на реке, мы с ходу переправились и овладели Строештием. Наш батальон сосредоточился в лесу в двух километрах юго-восточнее села.
На следующей день бригаде предстояло овладеть Хуши – важным стратегическим узлом дорог. Затем мы должны были, не останавливаясь, выйти на реку Прут в районе Леово, захватить переправы, соединиться с передовыми частями 3-го Украинского фронта и тем замкнуть кольцо окружения и не дать возможности отойти противнику за реку Сирет. По замыслу комбрига, в атаке на Хуши должна участвовать вся бригада, а уничтожением противника в нем займутся моторизованный батальон автоматчиков, 2-й и 3-й танковый батальоны. В то же время 1-й батальон с танкодесантной ротой и артдивизионом, не задерживаясь, должны были наступать на реку Прут, на соединение с передовым отрядом 3-го Украинского фронта.
Комбат собрал командиров взводов и рот. Капитан Клаустин доложил, что все офицеры собраны, за исключением командира 2-й танковой роты: он по техпричинам отстал за рекой Красна, танк требует ремонта.
– Хорошо, – сказал комбат. – Пусть ремонтируется и догоняет батальон, а роту поведет Брюхов.
Затем он поставил задачи ротам и, уточнив ряд организационных вопросов, отпустил нас. Началась рутинная работа по подготовке машин к завтрашнему маршу и бою. Гордый оказанным доверием, я старался изо всех сил. Не выдержав, Коля Максимов съязвил:
– Смотри, ротный, не надорвись!
С рассветом мы пошли в наступление, и, когда подошли к Хуши, старающийся избежать окружения противник начал беспорядочный отход. Развернувшись, батальоны одновременно перешли в атаку, ворвались в город и после короткого ожесточенного боя разгромили противника и вышли на юго-западную окраину Хуши. Юго-восточную окраину заняла 181-я танковая бригада. Наша рота во главе батальонной колонны пошла на реку Прут, и у Новэнешти мы встретили колонну легковых, штабных и грузовых машин противника. Рота атаковала колонну с головы, а подошедшая следом 1-я танковая рота ударила по ее хвосту. Зажатая с двух сторон колонна после короткого боя была уничтожена: оставшиеся в живых сдались в плен. Это оказался штаб 79-й пехотной дивизии 41-го армейского корпуса румын. Удалось удрать всего одной легковой автомашине, но, к сожалению, с генералом, командиром этой дивизии. В наши руки попали все штабные секретные документы и карты, но большой ценности они уже не представляли. Уцелевшие легковые машины и автобусы штаб бригады взял себе.
Наш батальон во второй половине дня вышел на рубеж высота 127 – высота 80, где был встречен огнем противника с рубежа высота 181 – Бэлтянул, прикрывающего подступы к переправам в районе Леово. Местность от Хуши до реки Прут была пересеченная, холмистая, на всем протяжении простирались необъятные поля высоченной кукурузы, которые надежно скрывали пехоту, артиллерию и даже танки противника. Воевать в таких условиях было трудно и опасно. Кроме того, досаждала жара и неимоверная пылища. Отрощенков развернул батальон и повел в атаку. Ощупью, медленно, мы пробивались сквозь буйную зелень кукурузы, уничтожая отходящего противника. Ломая кукурузу, мой танк двигался вперед. Выйдя из кукурузы на одну из полевых дорог, я неожиданно увидел метрах в четырехстах слева «Пантеру». Немцы тоже нас заметили и стали разворачивать башню в нашу сторону. Сердце сжалось, а в голове пронеслось: «Неужели все?» Тут же я скомандовал: «Влево 20, «Пантера» 400, бронебойным, огонь!» Заряжающий гаркнул: «Готово!», но наводчик орудия сержант Блинов замешкался, ища цель, растерялся, руки его не слушались. Я резким рывком отбросил наводчика в сторону, да так, что тот свалился на боеукладку. Быстро перебросив пушку влево, я поймал «Пантеру» в прицел и нажал электроспуск. Выстрел! Вспыхнул фейерверк огненных брызг на броне немецкого танка, и тут же мы увидели охватившее «Пантеру» пламя. Секунды отделяли нас от смерти! После короткого оцепенения послышались восхищенные возгласы экипажа. Только Блинов сидел на боеукладке как пришибленный, боясь смотреть в глаза товарищам, хотя никто не упрекал и не укорял его. Я откинулся на спинку сиденья и отрешенно смотрел на прицел. Сердце все еще продолжало учащенно биться, а в голове крутилась одна мысль: «Успел… Все же успел… И на сей раз пронесло…» После короткой паузы я скомандовал: «Рой, вперед!» Механик-водитель воткнул вторую передачу, и танк, сильно рванув, помчался дальше, оставляя за собой пылающую «Пантеру». Атака продолжалась.