Танк Таранович, или Влюблен на всю голову - стр. 9

— Не сама, но учитывая, что несушки мои, за ними ухаживаю и кормлю их я, стало быть, яйца мои. Огурчики тоже, выращенные мной. Да и колбасу я тоже делала сама. Так что, это все мои сокровища, выращенные с помощью природы, — пытаюсь уловить в ее взгляде хоть что-то намекающее на то, что она брешит, но нет — не получается.

С какой вероятностью женщина, хотя скорее девушка, имея такую внешность, может держать огород и выращивать скот? С нулевой. Брехуха. Но врет мастерски. Красава.

— То есть ты типа огородница, а заодно и животновод?

— Типа, да, но не животновод. У меня только курочки. По закону в садоводстве нельзя никого держать. И кур тоже. Поэтому я держу их в доме, чтобы соседи не жаловались, — тянется к тарелке и подносит ко рту огурец. — Ммм… сладкий. И попка не горчит.

— Кстати, о попке. Ты мою видела, а на этом натюрморте моей красавицы нет. Показывай ее аналог. Мне требуется моральное удовлетворение после «внучка». Стой, — хватаю Василису за руку, как только она тянется к пакету. — Если я сейчас угадаю, чем ты заменишь мою филейную часть, ты меня поцелуешь.

— Ну давайте, — улыбаясь, произносит она. — А если вы не угадаете, то спокойно уходите из кабинета и больше ко мне не подкатываете.

— Договорились. Итак, ты хочешь, чтобы я сказал персик. А вот нетушки, Василиса Петровна. В пакете у тебя киви. Сморщенный и волосатый, — откидываюсь на спинку стула, мысленно пританцовывая победоносный танец.

А вот хренушки. Совершенно не скрывая улыбки, Василиса достает персик.

— Вот что бывает, когда пытаешься переиграть сам себя. Вас к двери проводить, Петр Васильевич?

— Я так не играю. И все же настаиваю на налаживании контакта. Обменяемся слюнками, Василиса Петровна?

— У вас все-таки гиперсаливация, Петр Васильевич?

— Это что такое?

— Слюнотечение.

— Никак нет. Просто хочется обменяться жидкостями.

— Спасибо. Но мне своих слюней хватает.

— Окей. Тогда давай просто… пососемся? Так, понял, снова не то. Давай литературно: cплетемся языками в диком танце.

— Охрану вызвать или сами дойдете до двери?

— Злая ты, Василиса.

— А еще голодная. На выход, Петр Васильевич. Дайте уже поесть от души, а в качестве компенсации возьмите персик.

— Ну хоть не жадина, — уже в дверях произношу я, рассматривая в руке персик.

— Хотите вас разочарую? Я та еще жмотка, Петр Васильевич. И свое хрен кому отдам. Персик, в отличие от огурцов и яиц, купленный. Ах, да, еще он невкусный, — победоносно произносит она, откусывая колбасу.

— А хочешь тебя разочарую?

— Попробуйте.

— Я соврал. Ты не злая, просто делаешь все, чтобы мне разонравиться. Проблема в том, что это меня еще больше заводит. А я — азартный. И да, я согласился на твое условие только на сегодня. Сроки надо обговаривать. Это тебе совет на будущее. До завтра, Васенька.

***

Когда я в последний раз реально ухаживал за женщиной? Получается только за женой. Двадцать лет прошло, кажется, я разучился это делать красиво. Кроме цветов — на ум ничего не приходит. Было бы проще, знай я, что любит Василиса. Но как это узнать, если она в принципе мало контактна? На сегодняшние смс не отвечает, да еще и работает допоздна. В папку решил не заглядывать, хотя очень хочется. Но Медведев оказался прав, в этом есть своя изюминка.

Я как честный человек вчера продержался и после работы к ней не подошел. А вот к клинике подъехал. Очень хотелось личной встречи, но здравый смысл все же взял свое. Перебор, так и до маньячества недалеко. Одно дело — наблюдать, другое — приходить дважды в день. В итоге добыл ценную информацию воочию — машины у Василисы нет. И ездит она исключительно на общественном транспорте. А сегодня пятница. И я просто обязан подъехать за ней и избавить от потных мужиков в автобусе.