Танго втроем - стр. 30
То, что у моего мужа были другие женщины, ударило меня словно обухом по голове. Я прочитала несколько СМС, посмотрела фотографии, списки вызовов. Положила телефон на место. Села на стул. Осмыслить бы, да не думается. Ни одной дельной мысли в голове.
Максим подошёл сзади. Присел, обнял. Руки скользнули пол футболку. По животу, накрыли грудь.
– Арина с Даней собралась гулять. Может, доспим?
И улыбнулся в мою шею. А я не знала, как его теперь любить. Обнимать, целовать. Делать вид, что все как раньше.
– Голова болит, – ответила я. – Не сейчас.
Сбросила с себя его руки и ушла гулять вместе с ребёнком. Данька смеялся и норовил пробежаться по лужам, что остались после вчерашнего дождя. Наш пес, карликовый пудель, которого звали Бо, единственное, что умел говорить сын, когда щенка принесли в дом, носился вокруг нас с заливистым лаем. Вот вроде все, как прежде, и одновременно понимается, что изменилось. И я прекрасно осознавала, что, если хочу сохранить свой брак, мне придётся сделать вид, что я ничего не знаю. Но знание при мне, и как его нести дальше, неизвестно.
Той ночью у Даньки поднялась температура, я ушла спать в его комнату, вызвав удивление Арины, которая уверяла меня, что и сама прекрасно справится. А потом я стала поступать так все чаще и чаще. Во мне закипал протест, я не могла жить так, словно ничего не произошло.
Второе открытие тоже было не из приятных. Я влюбилась. Смешно и глупо. Замужняя женщина и молодая мать вдруг поняла, что такое любить. Хотя сейчас, с высоты своего опыта, я понимаю, что это была не любовь. Это была жажда любви. Я томилась в своей темнице, безудержно скупая все, что видела, пытаясь развлечь себя. Заводила одноразовых друзей. Но ничего не помогало.
И тогда появился он. Ввалился в наш дом поздним июльским вечером. Максим смеялся и жал ему руку, суетился, подгоняя меня накрывать стол. Илья, так звали его старого друга, последние годы прожил за границей. А теперь вернулся, имея большие деньги и желание их вкладывать. Он был таким же дельцом, как мой муж. И одновременно другим. Внимательным и чутким. Максим был полностью занят беседой, а Илья всегда одним глазом просматривал, как там я. Вдруг мне надо что-то подать, отодвинуть стул, если я встаю. Задавал мне вопросы, если чувствовал, что я затосковала. Тогда я ушла, не стала мешать мужчинам. Но Илья запомнился.
Он вложил свои деньги в бизнес Максима, став его полноценным партнёром. Они оба бурлили планами и мечтами. Говорили о миллиардах так, словно им любых денег было мало. Я не представляла, что нужно делать, чтобы потратить то, что уже есть, а они… Илья стал частым гостем в нашем доме. Я ловила на себе его задумчивые взгляды, и мне казалось, что он понимает, что такое быть ненужным, запертым неверным мужем в золотой клетке. Он был не таким, как остальные мужчины.
Не прошло и месяца, как я втрескалась по уши. И если я раньше не знала, как жить, то теперь и подавно. Сомнения терзали, разрывая душу надвое. Максим сразу стал далеким, чужим. Однажды, когда я сидела вечером одна и размышляла, что делать, чтобы заполнить пустой вечер, он приехал. Я открыла.
– Привет. А где Максим? Не могу до него дозвониться.
– Работает. Наверное.
Или спит с какой-нибудь более сексуальной и привлекательной девушкой, чем я. Но этого я не сказала. Предложила чаю, он согласился. Мы сидели и молчали, но молчать с ним было комфортно. Молчание не тяготило, не давило невыносимым грузом.