Танго втроем - стр. 25
В день свадьбы я чувствовала себя принцессой. Отцу было до меня мало дела, но свадьбу он организовал по высшему разряду. Даже к алтарю меня отвел, как в американских фильмах. А там меня ждал Максим. И принял мою руку. И держал её всю церемонию, из которой я не вспомню и слова. Я с трудом выдавила из себя «да», и очень боялась уронить кольцо. Потому что примета плохая… Но жизнь можно испоганить без каких-либо примет и суеверий, своими руками.
Тем вечером я уехала с ним на лимузине, украшенным лентами. Максим жил в квартире, небольшой, двухкомнатной, но просторной и хорошо обставленной. Я с любопытством осматривалась – теперь это моё жильё.
– Три раза в неделю приходит домработница, – сказал мой муж. – Чувствуй себя, как дома.
И снова улыбнулся. О, как он улыбался! Помог мне расстегнуть платье, и даже не лез руками. Пока я раздевалась, принял душ. Потом в душ пошла я. Рассматривала себя в зеркале и не верила, что стану женщиной. Что меня будет любить это божество. Вспоминала его целомудренные поцелуи со свадьбы и заливалась горячей волной. А потом набралась решимости и вышла. Выпила бокал вина, чувствуя на себе его взгляд. Он потянул меня за поясок халата, а потом уронил его с плеч. Я зажмурилась, а он засмеялся.
– Иди сюда, – сказал он. – Моя девочка.
И я пошла. И по сей день могу сказать – та ночь была лучшей. Лучше не было и уж точно не будет. Мне было даже все равно, что больно. В кои-то веки мне казалось, что меня любят. Ночью он спал, а я слушала его дыхание. И говорила «спасибо». Нет, не Богу. Маме. Мне думалось, что это она там, на небесах, замолвила за меня словечко. Шепнула на ушко. И теперь-то у меня все будет хорошо.
Утром я проснулась совершенно одна. Это было даже странно. У отца, я всегда чувствовала чьё-то присутствие, чувствовала себя чужой. А тут – дома. На столе записка. Максим ушёл на работу. Но зато оставил мне карточку и пинкод рядышком. В тот день я гуляла по городу и улыбалась без причины. Все мои покупки – одно лишь мороженое. Но скоро-то я пойму, что тратить деньги - это очень приятно, скоро мне станет мало любой суммы.
Максим вернулся поздно. Он всегда возвращался поздно, порой не приходил совсем. Я ждала, набирая его телефон десятки раз. Тогда он был смыслом моего существования. А он работал. Очень много работал.
– Детка, – говорил он, куря за утренним кофе, поглядывая на часы. – Я много работаю. Ты хочешь виллу в Испании?
– Не знаю, – пожимала плечами я. – Я и не была-то там ни разу.
– Исправим.
Уходя, он целовал меня в макушку. Но в то утро медлил. Думал.
– Знаешь, – сказал вдруг он. – Тебе надо поступить в университет. Чтобы не скучала.
Я пошла на медицинский. Не на врача, нет. Я не чувствовала себя в силах вершить чужие судьбы. Я решила стать социальным работником. Максим снова засмеялся – о, как много он раньше смеялся. Сказал, что может оплатить мне обучение в любом из университетов, в самом крутом, да так, что меня ректор по утрам будет встречать и за ручку вести на занятия. Но я все решила. Я хорошо помнила, как уходили мои родные. И когда представляла, сколько брошенных стариков умирает в одиночестве, мне становилось больно. Тогда я хотела обнять весь мир, помочь каждому.
Я училась, Максим работал. Иногда мы встречались только для того, чтобы заняться сексом, до того заняты были его дни. Он все обещал деньги, много денег. А мне они были не нужны. Я хотела приходить из университета, готовить ужин для своего любимого, ждать его с работы. Но готовила домработница – три раза в неделю, но впрок. Когда я заикнулась, попросив уволить её, Максим велел не забивать голову.