Танец феникса - стр. 4

– А Ники мы возьмём на море? – сонным голосочком лепечет мой малыш. Длинное и сложное имя Доминик Реми не выговаривает, и теперь мой телохранитель для всех просто Ники. Кажется, парню даже нравится.

– Конечно, возьмём, – я ласково глажу по тёмным волосикам. – И все вместе мы будем плавать на кораблике, и смотреть на улыбчивых весёлых дельфинов.

– Мадемуазель, вот вы где. Вы снова забыли, что Реми пора укладывать спать? – Же-Же семенит мне навстречу в свете красных фонариков, и мне хочется некрасиво пошутить на эту тему.

Я фыркаю – и кому в нашей деревне нужно это её «мадемуазель»?

– Вы же видите, мадам, что мы с Реми движемся заданным курсом в нужном направлении, – отвечаю без раздражения, но и оправдываться за задержку не собираюсь.

Вот пусть родит своего сыночка, и воспитывает, и укладывает как и когда посчитает нужным. Но такого я не скажу мадам, ведь знаю, что собственных детей у неё никогда не будет, и поэтому пропускаю мимо ушей её недовольное бухтение о том, что мальчик снова на руках, и бу-бу-бу…

За то, как горячо и искренне Же-Же любит моего Реми, я прощаю ей всё, и на её уроках веду себя смиренно и покладисто. Впрочем, так я веду себя на всех уроках, и у доблестных академиков нет ни малейшего повода нажаловаться на меня Демону. Недовольство проявляет только наш полиглот – профессор лингвист. Но даже ему не в чем меня упрекнуть. Не станет же он возмущаться, что за два года решил впихнуть в мой перегруженный мозг всю университетскую программу, да ещё и сверху добавить. А я типа вся такая глупая – ещё и путаюсь в диалектах. Ещё годик в таком темпе – и я вызову этого умника на лингвистическую дуэль.

Бережно опускаю моего спящего мальчика на кровать и осторожно раздеваю. До купания мы так и не добрались – малыш уснул у меня на руках. Я слышу, как за дверью Же-Же продолжает недовольно бухтеть, но мне всё равно. Ну, подумаешь, запылился ребёнок, не будить же его из-за такой ерунды. Я укладываюсь рядом с Реми на краешек кровати только на минуточку, чтобы погладить по тёмненькой головке, поцеловать нежную щёчку, и лишь на секунду прикрываю глаза…

– Ди, проснись, тебе надо раздеться и лечь нормально, – Доминик аккуратно трясёт меня за плечо и гладит по волосам.

Это так приятно и не хочется шевелиться. Я могла бы так пролежать до утра, даже без сна, лишь бы большая и ласковая ладонь продолжала гладить мои волосы. Но Доминик убирает руку, и мне становится неуютно и как будто зябко.

– Ещё… – шепчу очень тихо.

– Что ещё?

– Ещё погладь, – бормочу я, не в силах разлепить веки.

– Вот сейчас ворвётся Же-Же и погладит меня колотушкой по башке, – тихо смеётся Доминик. – Давай, вставай уже, малышка, а то нашу мадам сейчас разорвёт от возмущения. Ди, ну что ты, как маленькая, ведь каждый день одно и то же.

Вот это точно – каждый день одно и то же – тот же Феникс, те же рожи.

2018

Диана

«Я люблю тебя, Диана, – бормочет Влад, стоя на коленях в грязной луже. – Жить без тебя не могу».

«Ты использовала меня, маленькая сучка», – из-за густых зарослей кустарника показался Женя в компании Соболева, от которого сразу прилетает дельный совет: – «Черномазую шлюху стоит проучить как следует». И оба одновременно расстёгивают свои брюки.

«Но-но! Я первый!» – выкрикивает Рыжик. О, Боже, и этот здесь! Он на коньках, в хоккейном шлеме, с клюшкой в руках и… без трусов. Юрочка тоже решил меня проучить? Хоккей на траве не выглядит устрашающим, даже в таком странном обмундировании. Но вижу, что Рыжик не один – за ним живой стеной сомкнулись голые мужики. От узнавания множества лиц меня пробирает озноб. Другие же смутно кажутся знакомыми. В их глазах ненависть и похоть, им всем нужен кусочек моей плоти, но у меня нет столько кусочков! Я стараюсь не поддаться панике и ищу лазейку для побега.