Тандор. Остров Надежд. - стр. 38

- Она просто изумительна! – в восхищении выдохнула я. – Вы очень талантливы, Терранс!

- Ну вот вы и перестали сердиться, - рассмеялся хитар. – Что бы вы хотели получить в подарок на пятнадцатилетие?

- Прогулку, - вырвалось само собой.

- Прогулку? – удивился лор. – Что ж, с радостью выполню вашу просьбу. Лессиль, - он шагнул ко мне, - вы должны понять. – Терранс смотрел мне в глаза и подбирал слова. Потом взял обе мои руки в свои. – Лессиль, я не совсем свободен в своем выборе. – Он отвел глаза. – Расскажу вам кое-что. Не знаю, слышали вы или нет, на Тандоре изредка рождаются предсказатели – оракулы. Они способны видеть грядущее, чаще всего они видят сразу много путей и не слишком ясно, будто в тумане. Моя прабабушка – дона Ниара Светлая была очень сильным оракулом, сильнейшим за все времена. Она тоже видела много дорог, миллионы путей и судеб. Ее предсказания часто были неоднозначными. Все, кроме одного. В одном своем видении бабушка никогда не сомневалась. Это ее предсказание я запомнил на всю жизнь и не смею ослушаться. Лессиль, бабушка предсказала, что моя судьба, моя половинка, женщина, что изменит мою жизнь появится в нашем мире ровно через год после ее смерти и звать девушку будут Катеарина. Мне было десять, когда бабушка умерла, но я запомнил ее слова на всю жизнь. Пятнадцать лет назад, ровно через год после смерти доны Ниары в Тризнаре в семье лора Эринара родилась девочка, названная Катеариной. Это очень редкое имя на Тандоре, Лессиль. Я не знаю больше ни одной девушки, носящей такое же.

- Вы уверены, что дона Ниара сказала именно Катеарина? – уточнила, глядя в глаза мужчине.

- Это абсолютно точно. Я хоть и был ребенком, но запомнил это имя. - Терранс все еще держал мои ладошки в своих руках, мягко высвободилась и отошла к окну.

- Мне остается только пожелать вам счастья, Терранс. Вам и вашей невесте, пусть ваш союз благословит Пресветлая.

- Спасибо, Лессиль, - чуть склонил голову хитар. – Спасибо, что поняли.

Сегодня пошел снег. Предыдущие два месяца выдались очень холодными, но снег пошел впервые. Я смотрела в окно, за которым чистые крупные снежинки, кружась, падали на пожухлую траву, укрывая все белоснежным покрывалом. Правда, настроения танцевать и кружиться в облаке снежинок как не было, так и нет.

- Терранс, могу я кое о чем вас попросить? – вернула внимание хитару.

- Лессиль, я ведь уже дал вам понять, что готов выполнить практически любую вашу просьбу, - мягко пожурил он. – О чем вы хотите попросить?

- Я прошу вас, потому что мне больше не к кому обратиться, - все еще мялась я.

- Ну же, Лессиль, смелее! Я вас слушаю.

- Помните Олану, мою подругу? – Терранс согласно кивнул. – Ее сын Льяк болен. Совершенно случайно выяснилось, что это серая хворь.

- Соболезную, - участливо кивнул мужчина.

- Пока рано, мальчик еще жив! – немного резковато ответила я.

- Простите, Лессиль, но вы должны знать, что серая хворь неизлечима, с этим придется смириться.

- Да-да, это все я уже слышала! – в волнении отошла к противоположной стене и вернулась обратно. - Только меня это не устраивает! Неужели нет никого, кто осмелился бы взяться за лечение?

- А что говорят сами родители мальчика? Они обращались к лекарям?

- Нет. Они не хотят, что Льяк прожил оставшиеся месяцы в ожидании смерти. Олана и Мирт делают вид, что все хорошо и ведут себя как ни в чем не бывало. Олана ожидает еще одного малыша, и Мирт даже решил, что это Пресветлая так помогает им смириться со смертью сына.