Танцующая в неволе - стр. 17
Мы втроём покинули башню и только около машины Доминик осторожно опустил меня на ноги, продолжая придерживать за плечи. Я осмотрела свой короткий сарафанчик и подумала, что пока парень нёс меня на руках, огромная толпа народа успела рассмотреть мою задницу. А какие же я сегодня надела трусики?..
А у входа в клинику нас встретил злой Демон. Я абсолютно не поняла, на кого и за что он разозлился, но у него сочла за благо не интересоваться. После посещения врача оказалось, что причина свирепствовать у деда всё же была. У меня обнаружился где-то какой-то тонус, и теперь образовалась угроза выкидыша. Мне незамедлительно предписали постельный режим и предложили остаться в клинике под наблюдением медиков.
Ага, предложили – как же! Да меня здесь никто и не спрашивал! О танцах мне посоветовали вообще забыть до конца срока беременности. Совсем с ума сошли?! И я взбунтовалась сразу против всех предписаний. Но Демон оказался непробиваем, как скалистый утёс, и моего бунта даже не заметил. Меня тут же и уложили, причём, в прямом смысле слова – закинули на каталку и откатили в отдельную палату под наблюдение камер и врачей. Демон пообещал, что в течение пары часов Доминик привезёт мне всё необходимое, а Жак пока останется со мной в качестве часового. Часового?! Не желая изображать мавзолей экспонат, я капризно возразила:
– Демиан, почему французы такие паникёры? Со мной же всё в порядке, и я не хочу тут валяться, как неподвижное бревно! И не буду!
И сразу стало ясно, что нытьё и капризы Демон не выносит. Он взглянул на меня, как на врага всего французского народа и под этим страшным взглядом захотелось забиться под кровать и заткнуться навсегда.
– Твои желания больше не имеют значения, – произнёс он тихо и холодно. – И сейчас твоя главная задача состоит в том, чтобы выносить и родить здорового ребёнка.
– А что будет потом? – пискнула я, уже рисуя безрадостные перспективы на будущее.
– А потом… – Демон ещё сильнее понизил голос, – ты будешь самой прилежной и способной ученицей, послушной дочерью и внимательной и доброй сестрой.
– Сестрой? – охрипшим эхом повторила я.
– Вот именно, сестрой для твоего малыша, которого я усыновлю. Ты же не думала, что я позволю трепать имя своей малолетней дочери? Приличные девочки в тринадцать лет не рожают, а моя дочь обязана быть образцом приличия.
Меня затопила обида. Говорит так, как будто обвиняет меня в распутстве. Да как он может?.. Он же всё знает об этой отвратительной истории. Вероятно, подслушав мои мысли, Демон криво ухмыльнулся и добавил:
– Я не обвиняю тебя, малышка, просто пытаюсь обрисовать положение вещей. А твоя задача внимательно впитывать и никогда не пытаться со мной спорить.
Теперь он говорит спокойно, даже лениво, но не верить ему просто невозможно. Что-то такое есть в его взгляде, что заставляет меня пригвоздиться к месту, а мой язык – приклеиться к нёбу. Ну точно – демонюка!
– Отдыхай, Диана, – приказал Демон и развернулся к двери, чтобы покинуть палату.
Оторопь меня отпустила, а ярость нахлынула с такой страшной силой, что, даже не думая о последствиях, я прокричала ему вслед:
– Да кто ты такой?! Я тебе не рабыня, понял?! Я – свободный человек, и нечего мне приказывать! На фига тебе сдался этот ребёнок, да кому он вообще нужен? Мне всего тринадцать лет… ты забыл? Да я сама ещё ребёнок! Ну и пусть бы случился этот выкидыш – тоже мне, трагедия!