Тамерлан. Вопреки всему - стр. 37
– Вкусная, – склонившись, шепнул на ухо. – Моя маленькая девочка…
Мужская рука легла на мой живот, погладила линию диафрагмы и спустилась к пупку. Я прижалась спиной к мощной груди Тамерлана, блаженно прикрывая глаза, а он, взяв с полки банную губку, принялся мыть мои плечи. Движения его рук были плавными, неторопливыми; этот мужчина знал, что делать, потому что я стала податливой, как мягкий воск. Я растаяла в его объятиях, превратившись в послушную девочку, его девочку!
Откинув мои волосы на одно плечо, мужчина погладил изгиб шеи рукой, а затем принялся прокладывать дорожку из поцелуев. Его горячие дыхание опалило кожу, а короткие волоски на подбородке приятно защекотали. Я задрожала, но совсем не от холода. Колючие мурашки побежали по спине и Тамерлан, заметив мое волнение, оплел обеими руками мои плечи.
– Ты дрожишь, меним шириним, – ласково произнес. – Я тебя не обижу. Не бойся.
– Я не боюсь.
– Тогда почему дрожишь? Не доверяешь?
Он склонился надо мной, потерся носом о мою щеку, а затем покрыл трепетными поцелуями скулу. Я резко обернулась и, сфокусировав взгляд на карих глазах, робко улыбнулась.
– Я доверяю. Только тебе.
Тамерлан улыбнулся. Погладил меня по голове и потянулся рукой к лицу.
– Я испорчу тебя. Ты понимаешь это, девочка?
– Понимаю, – кивнула. – Я никого не хочу, кроме тебя.
– Я старый для тебя, – ухмыльнулся.
– Взрослый, – качнула головой. – Но не старый.
– Влада, мне тридцать восемь.
– И что? – хмыкнула я. – Думаешь, меня испугает разница в возрасте?
– Восемнадцать лет. Это немало.
– Глупости.
Осмелев, я развернулась к Тамерлану лицом, устроившись сверху его ног. Обвила крепкую шею руками, погладила пальцами затылок.
– Ты, – шумный выдох. – Самый лучший. Другого мне не надо.
– И не будет, – утвердительно произнес Мамедов. – Если ты подаришь мне себя, то другого у тебя не будет. Никогда. Понимаешь?
– Да.
– Говоришь мне “да”?
– Тысячу раз “да”!
Тамерлан усмехнулся и, приблизившись к моим губам, начал целовать. Сперва касания его губ были нежными, неторопливыми, но вскоре мужчина жадно набросился на мой рот, терзая до помутнения рассудка.