Там, где начинается вселенная - стр. 34
Проходя мимо подростков, боковым зрением он заметил голубую молнию ненавидящего взгляда. Ну конечно, этим малолеткам обязательно нужно пятиться через плечо каждому, кто подходит к терминалу. Разглядели номер.
– Маби! Нелюдь! – раздалось вслед.
– Двуполый!
Потом послышался харкающий звук. Но до цели плевок не долетел. Шлёпнулся в том месте, откуда Брэтали успел сделать следующий шаг. Его ботинки, вычищенные незадолго до прибытия поезда, остались забрызганными только жидкой каранской грязью.
Руки в карманах сжались в кулаки. Но он, как бывало уже бессчётное множество раз, заставил себя уйти, не удостоив оравших вниманием.
Брэтали миновал Вокзальную площадь и направился к автобусной остановке на проспекте Прогресса – один из многих пешеходов, спешащих сквозь полусвет и полутени вечернего города. Высокий широкоплечий молодой человек с гордой осанкой, с вьющимися тёмно-русыми волосами до плеч и очень светлой от природы кожей. Черты лица у него правильные, хотя немного тяжеловатые. Но мягкие, без грубости – кроме довольно резко очерченного подбородка. Глаза Брэтали иногда казались чёрными. Но настоящим их цветом был редкий оттенок глубокого тёмно-синего.
Начал накрапывать дождь. Холодный апрельский ветер норовил проникнуть под одежду. Сальваторе поднял воротник пальто, поправил лямки рюкзака, в котором умещался весь его багаж, и ускорил шаг.
Похоже, за годы, которые он провёл в Валла-Вэлиде, Катакарана мало изменилась. По-прежнему напоминает жадного жирного паука. Но именно с этим городом Брэтали связывал свои планы на будущее и амбиции. В Катакаране он мог получить то, чего хотел.
Из автобуса Сальваторе вышел прямо напротив двойной ступенчатой высотки гостиницы «Мега». У дверей швейцар мощного телосложения проверил его документы и через гарнитуру попросил кого-то, чтобы вновь прибывшего отметили в списке участников конкурса.
В вестибюле «Меги», оформленном в сине-серебряной гамме, устроили импровизированную сцену с кафедрой посередине и расставили ряды кресел. Но рассаживаться пока не приглашали, поэтому занято было всего несколько мест, а большинство конкурсантов толпилось в проходе между креслами и стойкой портье. Некоторые молча оглядывались по сторонам, другие разговаривали. Собрались тут в основном молодые парни и девушки, ровесники Брэтали, а то и моложе. Более старших едва ли десяток человек.
Сальваторе не спеша двинулся мимо кресел. Вдруг рядом прозвучало:
– Эй!
Брэтали оглянулся. Обращались к нему. Какой-то белобрысый долговязый парень.
– Меня зовут Эндрет, – сообщил он.
– Привет, – сквозь зубы откликнулся Сальваторе.
– Я заметил, ты только пришёл. И правильно. Я уже сто лет здесь торчу как не знаю кто. Не могут встретить по-человечески…
– Я полчаса назад приехал в город.
– А, издалека, значит. На Евроэкспрессе?
Брэтали кивнул.
С лица Эндрета не сходило ироничное выражение. Казалось, на всё окружающее он смотрит снисходительно и с какой-то хитрецой.
– Слушай, когда нас будут расселять, давай один номер займём.
– Разве нам не дадут одноместные?
– Ну да! Пока ещё мы «Мегалиту» – никто, и звать никак. Одноместный на каждого – слишком много чести.
– Я снял бы одноместный за свой счёт.
– Номер в «Меге»? Что, лишние деньги?
– Не обязательно в «Меге».
– Неположено. В условиях сказано, они сами нас расселят, забыл? Я вот вообще мог бы из дома ездить – так нет, мегалитовцам надо всех нас постоянно в одной куче держать.