Талый снег - стр. 10

Выйдя из душа, обнаружила пропущенный звонок от Терентьева. Перезвонила. Влад поднял трубку уже на третьем гудке.

– Вещай.

– Зам Тамарина звонил, Лев Игоревич, назначил встречу четвертого числа.

– Отлично. Еще какие-то новости есть?

– Пока нет, все застыло, после праздников, видимо, начнется п*здопляска.

– Ты только сам не расслабляйся и другим там не давай, Нечаев, конечно, сказочный долбо*б, но далеко не дурак, может подложить свинью там, где не ждешь, надеясь на то, что в праздничные дни у всех мозг в оливье превращается.

– Есть не расслабляться, Алена Витальевна, – отчеканил Влад и тут же рассмеялся.

– Оливье Влад? Уже?

– Нет. Просто пошутил, – что за вечер неуемного юмора? Их стендаперы покусали или это воздушно-капельным передается?

– Держи в курсе.

– Конечно.

Закончив разговор, отложила телефон и залезла в постель.

Утро не принесло желаемого облегчения, мозг продолжал насиловать мой разум, и бодрый, выспавшийся Довлатов вызывал подобие раздражения, за которое я и ухватилась всеми фибрами души. Ухватилась в надежде, что это поможет мне продержаться до конца этой командировки и не скатиться в плаксиво-бабское настроение, в котором из развлечений, сопли, слезы, и бутылка крепленого, а уровень «жалелки» себя несчастной, выкручен на максимум.

Ринат, нас ждал в ресторане гостиницы, даже ехать к нему не пришлось. Заняв столик в углу, заказали завтрак и кофе. Принесли довольно быстро.

– Рассказывай, что у тебя случилось? – произнес Захар Александрович, принимаясь за еду.

– Абдулова знаешь?

– Конечно, «Западный банк» его.

– Верно. Я у него полгода назад кредит брал под залог комбината. И тут мне прилетает неожиданное предложение, о понижении ставки, перерасчете и, соответственно, переподписании, – Ринат нахмуренно отхлебнул кофе.

– Вполне нормальное предложение, если ты платил исправно и если кредитовался не в первый раз у него.

– Нормальное, только меня все это настораживает, а чуйка меня еще никогда не подводила, Захар. Ты же знаешь эту схему, когда в новый договор прописывают жесткие рамки по ежемесячным взносам. А потом фабрикуют форс-мажор, чтоб оплата прошла с опозданием и дальше пошло-поехало, суд, бизнес отходит банку и потом с торгов уходит другим людям и хрен ты, что докажешь. Там уже все сшито и крыто будет.

– Абдулов нормальный, никогда подобного за ним не водилось. Не понимаю, что тебя напрягает.

– Напрягает то, что я уже два года отбиваюсь от желающих прибрать комбинат в свои руки. За*бался, если честно. Я такого хлебнул за это время Захар, что бл*ть, кому расскажешь, не поверят. Мне полгода сыпались предложения перекупить комбинат, потом сделали так, что у меня груз с новым оборудованием на таможне застрял на четыре месяца. Можно сказать, вынудили идти в банк бабло просить. А сейчас это предложение Абдулова, это с учетом того, что я его видел в ресте с одним из тех, кто мне сделку предлагал.

– А чего раньше не сказал, что геморрой словил? Ты скинь мне всю информацию, с именами тех, кто щемил и купить хотел. Пробью. Наберу тебе. Пока Абдулова поморозь, а если денег надо, лучше мне набери, придумаем, по каким сусекам поскрести.

– Лады. Моя благодарность.

– Пока не за что благодарить. По факту отблагодаришь, если будет за что, – Мацуев улыбнулся в ответ на слова Довлатова, и они пожали руки. Я же слушая их разговор, поглощала свой завтрак, попутно разгребая рабочую почту через планшет и уже предугадывая, каким геморроем нам встанет вытащить Мацуева из жопы.