Так уж и быть, выходи за меня - стр. 9
На звуки из прихожей в дверном проеме появились две любопытные мордашки: трехлетний Константин и полуторогодовалый Даниил смотрели на нового дядю с любопытством и некоторой опаской.
– Даня, Костя, познакомьтесь: это дядя Никита.
– Привет, – неловко сказал он, явно не зная, как вести себя с мальчиками.
– Смотрите, он принес вам подарки, – и Катерина тихонько толкнула его под локоть. – Угости их!
Никита присел и протянул детям гостинцы, не переставая прыгать обескураженным взглядом с одного личика на другое. Дети забрали свое угощение, старший мальчик старательно и робко произнес:
– Спасибо!
После чего оба ребенка с радостным гиканьем скрылись в комнате, откуда доносилась веселая детская музыка, и где не было сомнительных незнакомых дядь, а Катерина с Никитой прошли в кухню.
– Да, – ответила она, хотя он ничего не спрашивал, – они очень на него похожи.
– Обалдеть, да они просто копии! – выдохнул он потрясенно.
– Да. Правда, у Даньки мои глаза, а у Костика – ушки и подбородок.
– Да? Может быть… Надо будет потом повнимательнее рассмотреть.
– Рассмотришь еще… Что ж, расскажи, как живешь, как твои дела? – она гостеприимно указала ему на стул, когда-то бывший его «законным» местом, а сама полезла в шкафчик – за бокалами и штопором.
– Дела потихоньку, о них в другой раз поговорим. Кать, я хотел тебя спросить… о моем предложении. Может быть, ты все-таки передумаешь?
– Никита, я за тебя не выйду! – твердо ответила она, поворачиваясь и возмущенно потрясая бокалами. – Пожалуйста, давай не будем к этому возвращаться.
– Но почему?! – воскликнул он, с провокационным чпоньканьем выдергивая пробку из бутылки. – Ты что, все еще Серегу любишь?
– Нет. Я давно его не люблю. Все прошло.
– Тогда почему?
– Да потому, что ты до сих пор с ним соревнуешься! – с раздражением выпалила она.
– В смысле? – возмутился он. – Ты что такое говоришь?
– В том самом смысле, Никит. Тогда, семь лет назад, ты прекрасно знаешь, что я была влюблена в вас обоих…
– Но выбрала Серегу, – вставил он, подвигая ей наполненный бокал.
– Да, выбрала его…
– И это оказалось твоей ошибкой! – снова влез Никита.
– Нет! Это не было ошибкой, и мы прожили с ним несколько прекрасных лет. Ошибки мы начали делать позже, и он и я. Оба наворотили порядочно… А в результате получилось то, что получилось. Я некоторые вещи, и про себя и про него, поняла уже тогда, когда сделать было ничего нельзя.
– И ты все еще переживаешь? – тихо спросил он.
– Нет, Никит, я не переживаю. Говорю же, все давно прошло, – она взяла бокал за ножку, принялась вертеть в пальцах. – Я это к тому, что если бы я тогда знала и понимала все, что знаю и понимаю теперь, то возможно мы бы с ним не развелись, и жили бы счастливо по сей день. Но мы разошлись, и ему в моей жизни больше места нет. Я это приняла, я уже всем этим переболела, и я, Никит, в отличие от тебя, практически его не вспоминаю.
– Тогда почему же ты отказываешься?
– Да потому, что ты о нем думаешь днем и ночью! Пойми, я не хочу быть твоим трофеем, который ты сможешь наконец-то поставить на полочку с чувством выполненного долга. Знаешь, радость обладания проходит очень быстро!
– Кать, неправда, я хочу быть с тобой всю оставшуюся жизнь!
– Да, Никит, правда? И ты можешь сейчас, глядя мне в глаза, пообещать, что не будешь сравнивать мою жизнь с тобой и мою жизнь с Серегой? Можешь мне пообещать, что не будешь мне задавать вопросы «А как это было у вас?»? Можешь пообещать, что не скажешь что-то вроде: «Наконец-то ты сделала правильный выбор!», намекая, что в прошлый раз я совершила ошибку? – прищурилась она. – Можешь, Никит? Серьезно? Ты видел моих сыновей, они – Сережина точная копия, и ты уверен, что сможешь стать им отцом? Отцом!! Воспитывать этих детей, любить их и не вздрагивать каждый раз, глядя на них, и видя лицо Сергея? Можешь мне пообещать, что они никогда не будут отвечать перед тобой за то, что их отец когда-то тебя обидел? А мне ты можешь пообещать, что наши с тобой отношения начнутся заново, оставив эту историю в прошлом, не возвращаясь к ней снова и снова?