Так говорил Заратустра. Книга для всех и ни для кого - стр. 4

Заратустра же глядел на народ и удивлялся. Потом он так говорил:

«Человек – это канат, натянутый между животным и сверхчеловеком, – канат над пропастью.

Опасно прохождение, опасно остаться в пути, опасен взор, обращенный назад, опасны страх и остановка.

В человеке важно то, что он мост, а не цель: в человеке можно любить только то, что он переход и уничтожение.

Я люблю тех, кто не умеет жить иначе, как чтоб погибнуть, ибо идут они по мосту.

Я люблю великих ненавистников, ибо они великие почитатели и стрелы желания другого берега.

Я люблю тех, кто не ищет за звездами основания, чтоб погибнуть и сделаться жертвою, а приносит себя в жертву земле, чтобы земля некогда стала землею сверхчеловека.

Я люблю того, кто живет для познания и кто хочет познать для того, чтоб некогда жил сверхчеловек. Ибо так хочет он своей гибели.

Я люблю того, кто трудится и изобретает, чтоб построить жилище для сверхчеловека и приготовить к приходу его на землю животных и растения: ибо так хочет он своей гибели.

Я люблю того, кто любит свою добродетель: ибо добродетель есть воля к гибели и стрела желания другого берега.

Я люблю того, кто не бережет для себя ни капли духа, но хочет всецело быть духом своей добродетели: ибо так, подобно духу, проходит он по мосту.

Я люблю того, кто из своей добродетели делает свое тяготение и свою судьбу: ибо так хочет он ради своей добродетели еще жить и не жить более.

Я люблю того, кто не хочет иметь слишком много добродетелей. Одна добродетель есть больше добродетель, чем две, ибо она больше тот узел, на котором держится судьба.

Я люблю того, чья душа расходуется, кто не хочет благодарности и не оказывает ее: ибо он постоянно дарит и не хочет беречь себя.

Я люблю того, кто стыдится, когда счастливая игра выпадает на долю его, и кто тогда спрашивает: “неужели я игрок-обманщик?” – ибо он хочет гибели.

Я люблю того, кто бросает золотые слова впереди своих дел и исполняет всегда еще больше, чем обещает: ибо он хочет своей гибели.

Я люблю того, кто оправдывает людей будущего и избавляет людей прошлого: ибо он хочет гибели от людей настоящего.

Я люблю того, кто строг к своему богу, так как он любит своего бога: ибо он должен погибнуть от гнева своего бога.

Я люблю того, чья душа глубока даже в ранах и кто может погибнуть при малейшем испытании: так охотно идет он по мосту.

Я люблю того, чья душа переполнена, так что он забывает самого себя, и все вещи содержатся в нем: так становятся все вещи его гибелью.

Я люблю того, кто свободен духом и свободен сердцем: так голова его есть только внутренность сердца его, а сердце его влечет его к гибели.

Я люблю всех тех, кто является тяжелыми каплями, падающими одна за другой из темной тучи, нависшей над человечеством: “Молния приближается”, – возвещают они и гибнут как провозвестники.

Смотрите, я провозвестник молнии и тяжелая капля из тучи; но эта молния называется сверхчеловек».

Произнесши эти слова, Заратустра снова посмотрел на народ и умолк. «Вот стоят они, – говорил он в сердце своем, – вот смеются они: они не понимают меня, мои речи не для этих ушей.

Неужели нужно сперва разодрать им уши, чтоб научились они слушать глазами? Неужели надо греметь, как литавры и как проповедники покаяния? Или верят они только заикающемуся?