Так близко - стр. 3

Девушка громко смеется. Вероятно, слишком много выпила. И она не одинока в чрезмерном усердии в плане алкоголя. Кто-то роняет бокал, и он с неровной мелодией разбивается на миллионы осколков.

– Витте, ты ее проводил?

На следующее утром мистер Блэк входит на кухню, одетый в дорогой деловой костюм от Сэвил Роу с идеально завязанным галстуком. Раньше он не носил такую одежду. Это я научил его выбирать ателье для пошива костюмов на заказ, а он оказался способным учеником.

Я уже не могу разглядеть в нем неотесанного молодого человека, который нанял меня шесть лет назад, недавно овдовевшего и парализованного горем, из-за чего именно мне пришлось общаться со всеми, кто желал выразить свои соболезнования. Со временем он сумел справиться с болью утраты, переплавив ее в завидное трудолюбие. Оно и его исключительный интеллект помогли возродить фармацевтическую компанию, которая обанкротилась по вине его отца.

Несмотря ни на что, он преуспел во всем.

На черном мраморном столе уже разложены столовые приборы. Я поворачиваюсь и ставлю на серную мраморную столешницу его завтрак: яичницу, бекон и свежие фрукты – его любимое меню.

– Да, мисс Феррари ушла, пока вы были в душе.

– Феррари? Серьезно? – Он скептически приподнимает одну бровь.

Я не удивлен, что он никогда не спрашивает их имена, хоть и немного опечален. Для него совершенно неважно, кто эти женщины, имеет значение только то, что они воскрешают воспоминания о Лили.

Я никогда и не видел, чтобы он проявлял искреннюю привязанность к противоположному полу, если не считать его сестру Розану. С любовницами он всегда вежлив. Внимателен, когда пускается в ухаживания. Но вся его нежность заканчивается с окончанием ночи. Он никогда не отправляет им цветы, не флиртует по телефону, не приглашает на ужин и не провожает ее. Поэтому я не имею понятия, какой он в серьезных отношениях. Возможно, этот пробел в моих знаниях так и останется незаполненным.

Мистер Блэк тянется за кофе, который я ставлю перед ним, и его разум явно занят прокручиванием предстоящих дел, все любовницы забыты. Он мало спит и очень много работает. У него глубокие морщинки в уголках рта, а их не должно быть у человека его возраста. Я видел его улыбку и слышал его смех, но веселье никогда не добирается до его глаз. Он не наслаждается жизнью, а страдает от нее.

Я уговаривал его дать себе время, позволить себе насладиться тем, что он имеет. Он сказал тогда, что станет по-настоящему счастлив только после смерти. Воссоединение с Лили стало его целью. Все остальное только помогало скоротать время.

– Витте, ты вчера прекрасно справился на вечеринке, – рассеянно произносит он. – Ты всегда хорошо работаешь, но все же. Никогда не помешает напомнить, как я тебя ценю, верно?

– Верно. Благодарю.

Я оставляю его за трапезой и чтением дневной газеты, а сам по длинному коридору с зеркальными стенами направляюсь в укромную дальнюю часть резиденции. Прекрасная мисс Феррари провела ночь в ослепительно белой, практически стерильной спальне, расположенной в противоположной части пентхауса. Эта часть дома специально спроектирована так, чтобы выглядеть совершенно не похожей на остальную. Это место не понравилось бы Лили, поэтому, наверное, оно и имеет столь неудобное расположение, словно хозяин дома попытался спрятать его от взгляда призрака.