Таежный рубикон - стр. 6
Он совершенно ясно осознавал, что отступать уже поздно, хоть порой и посещала его такая шальная мысль. Слишком много было убухано средств в дело построения светлого будущего, и, грубо говоря, «спустить их в унитаз», не добившись результата, было бы верхом головотяпства. И он бросился зарабатывать недостающую наличность теперь уже всеми, естественно, допустимыми, с его точки зрения, способами. Челночества все-таки не бросил, хоть и занятие это перестало приносить стабильный доход. Спрос на китайское шмутье давно уже многократно превышал предложение. Практически все производство в городе приказало долго жить. Число работающих стало настолько мизерным, что каждого из них неусыпно пасло теперь как минимум три-четыре торгаша в надежде всучить, впарить, втюхать этому счастливчику какое-нибудь копеечное синтетическое дерьмо. Андрей челночества не бросил, но, кроме того, не упускал уже любой другой возможности хоть как-то подкалымить. Занялся частным извозом. Естественно, нелегально. Ловил для китаезов змей и черепах, ходил в тайгу за корнем и дикоросами. Ну а уж щедрый урожай на шишку, выпавший в этом году, и вовсе стал для него «манной небесной» – можно было «реально намолотить бабок» и окончательно закрыть наболевшую «проблему» с киоском. Только надо капитально попластаться при этом, покорячиться изо всех сил!
Как это греет душу, когда после черной полосы неудач начинает у тебя хоть что-то ладиться! Кажется, еще немного, и вообще все пойдет как по маслу. Потому и, невзирая на короткую размолвку с другом, Андрей пребывал в прекрасном настроении, когда, нагрузившись под завязку отборной шишкой, топал себе потихоньку к зимовью по уже прилично укатанной лесовозами дороге. А что? За прошедшую неделю они втроем неплохо заработали – сдали Филиппычу, считай, почти пятьдесят мешков чистого ореха. Да и к завтрашнему вывозу больше сорока набралось. Даже с учетом того, что «начальничек» себе отполовинит, у них на каждого выходило по пятнадцать. А это приличные деньги! Еще какие приличные!
Пошел снег. Сначала довольно робко, но с каждой минутой усиливаясь. И вот уже в полном безветрии повалил крупными тяжелыми хлопьями, буквально на глазах разукрашивая притихшую тайгу, превращая наезженный зимник в первозданную целину. Оставалось каких-нибудь метров пятьсот-семьсот до места, но Андрею уже незачем было спешить. Здесь, на дороге, даже в полной темноте с пути не собьешься. И он решил устроить себе короткий перекур. Натянув на голову капюшон армейского бушлата, взгромоздился на мешок с шишками и с наслаждением затянулся ароматной сигаретой. Еще каких-нибудь десять минут хода, и можно будет расслабиться по полной, отдохнуть по-человечески после тяжелого дня. Петрович, наверно, кулеш сварганил «по заявкам трудящихся». А после плотного ужина, как заведено, забьют с мужиками пару-тройку раз «козла» в домино, и на боковую, чтобы встать пораньше, еще до рассвета. Тем более что завтрашний день обещает быть нелегким. По такому снегу шишку брать будет ох как непросто. Да и мокрую таскать – пупок надорвешь. Только бы снегопад к утру прекратился, иначе будет труба-дело. А времечка золотого терять совсем бы не хотелось.
Осталось свернуть с дороги на знакомую прогалину, чтобы через пару минут выйти к зимнику, когда неожиданно увидел впереди, метрах в трехстах, силуэт грузовой машины с горящими габаритами. В белоснежной пелене ранних сумерек невозможно было даже с такого расстояния определить ее марку. Но на «зилок» Филиппыча явно не похоже. Да и не поедет он в такую непогоду. Похоже на «Урал», крытый тентом. Интересно, кого это принесло на ночь глядя? Наверное, тоже шишкари. Может, пообломались или просто решили на «огонек» заглянуть. Решил не гадать, мужики расскажут, и поспешил к дому.