Табула Раса - стр. 16
– Наташа? Что происходит?
– Сейчас объясню, насколько сама понимаю, а ты, Валера, быстро за скутером.
– Куда это он собрался?
– Вова, давай по порядку. Пойдём в доме поговорим. Тёма, позови, пожалуйста, Иру. Она тоже должна всё знать. А ты, Валера, поторапливайся.
* * *
Жена Александра Петровича простоволосая в мятой ночной рубашке металась по комнате, причитая:
– Господи, пожар! Страсть-то какая! И этого старого греховодника нет. Небось, в самое пекло полез! Делать-то что?
– Выпить валерьянки и сидеть дома. А мы с Данькой пойдём, – сказала ей пятнадцатилетняя внучка Кристина, входя в комнату. Кристина уже успела надеть спортивный костюм, и теперь закручивала в пучок свои длинные чёрные волосы.
– Да куда же я вас одних-то отпущу?
– Эй, бабуля, ты, что не заметила, что мы уже немножко выросли? Сиди дома, а то я тебя к стулу привяжу. И деда сейчас пришлём, чтобы он под ногами там не путался, – сказал Кристинин брат-близнец, Даниил, гремя прихваченными вёдрами.
Он был радостно возбуждён. Их с сестрой родители в приказном порядке отправили на две недели «на чернику», и уж дед не давал никакого спуску, заставляя каждый день таскаться на проклятый черничник и кормить там комаров и слепней. Брат с сестрой часы считали до конца «ссылки». Пожарная тревога внесла приятное разнообразие. Всё-таки, пожар тушить занятие куда более достойное, чем на карачках по черничнику ползать.
Людмила Ивановна обессилено опустилась на стул. Она попыталась молиться, но слова молитвы от волнения постоянно путались
* * *
В большом доме с кокетливой башенкой, оборудованной под домашнюю обсерваторию, профессор географии Павел Дмитриевич Синельников растеряно взирал на свой смартфон.
– Что за дурацкий аппарат? Он всегда отказывается работать именно в тот момент, когда в нём есть нужда. Это просто какая-то конструктивно обусловленная вредность. Вот сейчас надо срочно вызвать пожарных, а он сломался.
– Папа, не парься, мой тоже не работает. Не будем терять время на войну с электроникой, а пойдём заливать пожар вручную, – сказала его дочь, Лариса, спускаясь по винтовой лестнице со второго этажа.
– Нет, нет! Женщинам там совершенно нечего делать.
– Папа, ты не прав. Я могу быть там полезной. Я, всё-таки, химик, – упорствовала Лариса.
– Ларочка, химия – это наука. Точная, прекрасная наука, а пожар – безобразное и бессмысленное стихийное бедствие. И не препирайся, пожалуйста. Лучше приготовьте с мамой чаю к моему возвращению. Я думаю, это будет актуально.
* * *
Сигнал тревоги разбудил и Лидию Львовну Куваеву. Она молча слезла с кровати и начала одеваться при свете маленького аккумуляторного фонарика.
– Куда ты? – Спросила её мать, Анна Алексеевна, выглядывая из соседней комнаты.
– Пойду. Может, чем смогу помочь.
– Не женское это дело – пожары тушить, – вздохнула Анна Алексеевна, отталкивая от двери восьмилетнюю Юлю, глаза у которой разгорелись от любопытства.
– Мам, ну что же делать, если нет у нас мужчин? Ты только посмотри, пожалуйста, чтобы эти козы-стрекозы за мной не увязались. Затопчут их там.
– Я им увяжусь! А ты сама-то там смотри поаккуратнее. В самую бучу-то не лезь.
Едва мать скрылась за дверью, хитрая Юля начала ныть, надеясь разжалобить бабушку.
– Булечка, миленькая, ну, пожалуйста, ну можно я пойду? Ну, я не буду близко подходить. Я издалека посмотрю. Честное слово! Сама подумай, мне уже восемь лет, а я ещё ни одного пожара не видела. Жизнь вся мимо проходит!