Тақдир Изтироблари (Страдания Судьбы) - стр. 28
– Слушаю, – сказал Эралиев после приветствия.
– Хакимджон, дело этого Григоряна чем закончилось?
– Расследование дела заканчивается на днях. Его дело передадим в суд. Сейчас он в тюрьме.
– Хакимджон, может быть этого человека выпустите из тюрьмы.
– Я сам не возражаю только приказ отдадите вы сами. Я не вмешиваюсь.
Ходжаева в телефоне немного время перестала говорить. Видимо она немного испугалась. В тревожном тоне:
– Ну ладно. Вы ещё подумайте, – сказала она сократив разговор, положила трубку на место.
– В этом деле не надо думать. У меня нет оснований, чтобы освободить его, – сказал он сам себе говоря Эралиев. Значит кто-то обратился к женщине с просьбой. Возможно этот человек сидит рядом с прокурором. Потому что, она говорила неопределённо. Значит, она скажет моя просьба не прошла. Вина буде возложена на меня.
***
Кориев зашёл в свою комнату в испорченном настроении. Под глазами веки распухли. Деятельность почек были нарушены не смотря на это он не стал лечиться. Он не обращая внимания на неожиданного гостя Ильяева в холодном тоне:
– Садись, что хотел сказать? – спросил.
– Мы должны готовиться на конференцию партийного комитета вилоята. Вы должны выступить с докладом.
– Слушай меня Ильяев, – сказал он посмотрев на заведующего холодно, – почему-то у меня настроение плохое, здоровье день ото дня ухудшается. Сегодня не будем говорить о работе.
Ильяев понял сегодня никакие разговоры Кориеву в сердце не лезут, сразу приступил к осуществлению мероприятия.
– Хикмат Кориевич, если так то я имею одно предложение. В «тепличном» хозяйстве организовал отдельное место. Вместо нескольких лимонов посадили розового цвета розы и посадили райхон. Посидите не много, и сразу вам станет легче. Разрешите на этом месте организую одну пиалу чая. Вы приходите туда с близким вам человеком. Отдохнете немного, придёте в себя. Не говорите нет. Сегодня же воскресенье.
– Очень ты догадливый, – сказал Кориев. – Ладно я пойду с Ортиковым. Да забыл, мне принеси несколько бутылок «Борджоми».
Он немного успокоился, бледность на лице исчезла, чтобы дать себе духовное облегчение встал с места медленно, шепнул Ильяеву переживания.
– Я тоже возьму свой отпуск, в санаторий о котором ты говорил, если отдохну я бы вернулся оттуда молодым парнем.
На его лице следы страданий заменили следы смеха.
***
Эралиев примерно в 09:00 зашёл на приём второму секретарю партийного комитета вилоята Скоробогатову. Он был как и его тело спокойным и немногословным человеком. Он пригласил Эралиева сесть, начал медленно говорить: Хакимджон к тебе есть одно задание, не задание, а просьба, даже и не просьба и это неправильно есть совет. Знаешь? Очень простой совет.
– Слушаю от всей души.
– Этот Григорян в тюрьме?
Эралиев сразу понял о ком идёт речь:
– Да в тюрьме.
– Знаешь кто он такой?
– Простой преступник.
Скоробогатову тон разговора Эралиева не понравился. Не зная с какой стороны начинать речь подумал, после начал говорить:
– Этому парню если возможно, помоги.
– Вы знаете Алексей Тимофеевич, если ко мне обращаются что я не смогу сделать, мне становится неудобно, буду страдать. По этой причине говорю, я не смогу это сделать. Этот парень то что написано в законе то и увидит. Ни больше, ни меньше. Сколько бы ни уважал вас, это мой ответ. Я ничем не смогу помочь.