Т9 - стр. 11

******************************

– Тише, тише…

Слышу где-то вдалеке. Голова запрокидывается. Меня кто-то несет… пытаюсь открыть глаза. Вижу то потолок, то пол в клеточку.

Вытрезвитель? Что так холодно?

Меня привели в огромный холодильник и бросили на металлический стол лицом в холодную сталь. Своего рода пощечина помогла мне прийти в себя и обернуться.

О, бармен.

Вспомнила, как мы с ним лепили соски у него за стойкой, как он вбивал мое пьяное тело в полки с дорогим алкоголем, как стискивал грудь.

Фу…

Меня вырвало то ли от своего поведения, то ли от запаха прокисшей капусты, то ли от крохотного члена насильника, а может даже от вертолетов, что оглушали меня своими лопастями.

С утра скажу, что съела лишнее пирожное. Но сейчас кто-то обесчестит нас, поэтому надо что-то делать…

Я не нашла ничего умней, как заверещать и свалиться на пол, пока работник месяца сокрушался над забрызганными тарталетками.

Я засмеялась.

В этой дикой агонии словно в тумане мелькнула черная тень и снесла с ног маньяка из ресторанного бизнеса.

Грубые огромные руки подняли меня за плечи и встряхнули как тряпку.

– Очнись же, ну!

Взмах, и я парю где-то в невесомости и упираюсь в чью-то аппетитную задницу лицом. Пытаюсь ее ущипнуть.

– Вот пьянь!

Еще пара шагов, и меня вывернет наизнанку, – но сказать я этого не могу, просто хихикаю, как умалишенная.

Но шаг оказался один. Бам! Удар! Хлопок! Меня обдало свежим воздухом. Мой носильщик вынес меня на улицу, где была глубокая ночь.

– Эй?

На мои плечи легла теплая куртка, пахнущая кожей и свежим парфюмом, чертовски приятным. Обнаруживаю себя сидящей на бревне, между моих широко раздвинутых ног все, что я сегодня съела, то есть две дольки мандаринки, и выпила. По спине бьют мелкие капли летнего дождя, и я дрожу то ли от холода, то ли от отходняка.

Ммм… я в туфлях…

– Сигарету дай.

Не узнаю свой голос, и мне становится безумно страшно, что сейчас он так похож на голос матери.

– Не курю, – звучит мягкий тембр с легкой хрипотой.

– Сумку мою найди, придурок.

– Генеральша тоже мне. Спасибо скажи для начала. Иначе распяли бы тебя всем трудовым коллективом.

Пытаюсь разглядеть лицо, но, сука, фонарь светит мне во влажную рожу.

– Пошел ты!

Сдвигаю ножки и перебрасываю на травку позади, вытираю под глазами, деловито забрасываю волосы назад и громко икаю.

– Алкашня синюшняя, пошли до дома доведу.

Смеясь, протягивает мне мою сумку. Психованно вырываю, резко встаю, сажусь обратно, матерюсь, встаю снова и сталкиваюсь лицом к лицу с… ну с ним… парнем в белой кепке.

Невысокий, явно моложе меня, немного кудрявый, кареглазый. Выемка на подбородке.

Значит девочка будет у него, – думаю какую-то ересь. Прикуриваю.

– Да ты хоть знаешь, кто я такая? – глубоко затягиваюсь ароматным дымом от быстро сгорающего табака тонкой сигареты.

– Знаю, моя будущая жена.

– Пф! Гуляй, сопляк, – выпускаю сизое облако в наглую симпатичную мордаху.

Вероятно, мальчишка не привык получать отказ. В этой дыре под названием Родина он наверняка звезда среди разведенок и старых дев. Жду ушат очередного дерьма от отвергнутого неудачника, но он лишь улыбается, и я вижу ямочки на его гладко выбритых щеках.

– Гулять будешь ТЫ с коляской, в которой будет сладко спать наша дочь, – не отчаивается никчемыш.

– Тебя как зовут хоть, нищеброд?