Сжечь Барселону - стр. 20

Я тихонечко кашлянул, потом ещё разок, но реакции не последовало. Я здесь явно один.

Ещё немного поколебавшись, я спрятался обратно в лифт и нажал-таки на кнопку своего этажа.

Сегодня я провёл в «курилке» раза в три больше времени, чем обычно. Только листал не рассказы, а автомобильный глянец. И, пожалуй, первый раз за несколько лет я по собственной воле встревал в разговоры: между делом жаловался на неисправный лифт, ненавязчиво интересовался другими арендаторами в нашем здании, особенно обитателями девятого этажа, пару раз даже вскользь упомянул о том, что как будто бы раньше у нашего бизнес-центра было другое название. Но всё бесполезно: лифт у всех работал исправно, кто-то на девятом этаже обитает, но кто, неизвестно, да и не очень хочется узнать, название не менялось. О том, не замечал ли кто-нибудь признаки чертовщины… pardon, признаков расхождения объективной и субъективной реальностей, я расспрашивать не рискнул.

Близится конец рабочего дня. Я снова сижу в кресле в «курилке» и смотрю в окно на поток пробирающихся по дороге машин. Дверь открылась, и кто-то вошёл. В окне мелькнуло отражение лица вошедшего – не слишком чёткое, но достаточное для того, чтобы понять: оно как будто бы знакомое, но точно не близко, кто-то из недавно утроившихся, наверное. Этот точно не сможет ничего добавить к имеющейся у меня информации, так что заводить разговор не имеет смысла, тем более что я сегодня уже недельный лимит слов превысил.

Прошипела кофемашина, подогревая воду, потом шумно заработали ножи, измельчающие кофейные зёрна, готовый напиток стал наполнять одноразовый стаканчик. Два раза тихо булькнуло – это нырнули в кофе куски рафинада, по донышку и стенкам стакана зашуршала деревянная мешалка.

– О, Лёха, привет! – не слишком бодро, я бы даже сказал, устало, всё-таки конец рабочего дня, проговорил очередной любитель кофе. – Я тебя и не заметил. Отдыхаешь?

Я не сразу сообразил, что незнакомый тип назвал моё имя – он ведь уже был записан в новички.

– Лё-ёха, чо задумался? – опять обратился ко мне вошедший, при этом появляясь в поле моего зрения со стаканчиком кофе в одной руке и со стулом в другой.

Стул он поставил прямо напротив меня и уселся на него, наклонившись вперёд и опершись локтями на колени.

– Ммм… – промычал я. – Привет.

Я постарался, чтобы слова прозвучали нейтрально, без оттенков недоумения, удивления или непонимания, короче, как будто я действительно крепко о чём-то задумался, и ещё не до конца вернулся к действительности.

Одновременно я всмотрелся в лицо говорящего. Всё-таки сначала я ошибся: оно вообще незнакомо. Первый раз вижу. Нет, у меня, конечно, память на лица не очень, да и вообще в последние дни есть вопросы к её функционированию, но, чтобы не вспомнить чувака, который к тебе обращается как старый приятель… Как будто мы с ним ходим раз в неделю играть в биллиард, или в бассейн, или даже иногда пропускаем по кружке пива. Только вот таких людей не существует.

– Первый раз сегодня из-за стола встал! – пожаловался на нелёгкую судьбу рядового сотрудника незнакомец. – Срочно договор надо проработать. Задолбали! Как всегда: «Возьми, пожалуйста, Кирилл, договор, – изменив голос, явно изображая Людмилу Викентьевну, одну из замов «самого», проговорил он, – завтра встреча, надо просмотреть, дать комментарии и рекомендации. Хорошо бы протокол разногласий подготовить. Договор стандартный, уверена, что ты успеешь…». Но договор-то не наш! Чужой договор на сорока листах! К утру протокол разногласий! «Хорошо бы…» Знаю я такие «хорошо бы»! Не сделаешь, и всё – прощай премия. В лучшем случае. Так что я сегодня здесь надолго… Ты как, в басик идешь?