Сыночек в подарок, или Станьте моим мужем, босс! - стр. 16

Устраиваемся в вызванном щедрым Глебом Борисовичем такси бизнес-класса. Добираемся домой сквозь многокилометровые пробки. И не боимся никого разбудить, потому что Ваня гостит у бабушки с дедушкой.

– Давай без резинки, Анют? – уговаривает меня супруг после того, как мы принимаем душ и ныряем под одеяло.

Нависает надо мной, упирая ладони по обе стороны от моей головы. Оставляет влажную дорожку от поцелуев на шее. И вклинивается коленом между бедер.

Только я ничего не могу с собой поделать. Сжимаюсь в комочек от страха, сковывающего мои конечности, и никак не могу себя перебороть.

– Нет.

– Я хочу от тебя еще одного ребенка, Ань. Сына или дочку.

– Нет. Не могу. Не сегодня. Прости.

Я лепечу растерянно. Олег же шумно выдыхает и откатывается на свою половину кровати. Конечно, в ту ночь никакой близости между нами не случается.

К этому разговору мы возвращаемся примерно через полмесяца, когда беременеет младшая сестра моего мужа. Она фонтанирует щенячьим восторгом, заспамливает всю ленту постами с характерными подписями и приглашает нас на гендер-пати.

Я вжимаюсь в пассажирское сидение по пути за город и ковыряю подлокотник, провожая взглядом проносящиеся мимо многоэтажки.

На этот раз супруг заходит издалека.

– Со следующего месяца Глеб Борисович поднимет мне зарплату.

– Это прекрасно. Я тебя поздравляю.

– Наши доходы растут.

– И в этом твоя заслуга. Я тобой горжусь.

– Не притворяйся, что не понимаешь, на что я намекаю, Ань. Пора подарить Ване братика или сестричку.

– Олег, я… не готова.

Шепчу я устало и виновато. Муж же насупливается и больше не выдавливает из себя ни единого слова за всю дорогу.

С завидным упрямством он терроризирует меня на эту тему примерно полгода. Шантажирует, манипулирует, просит. Приводит десятки аргументов за. Показывает снимки счастливых Томиных с их «беременных» фотосессий. А потом резко замолкает.

* * * * *

Кадры прошлого проносятся в мозгу хаотичными обрывками и тянут меня на дно вязкой трясины. И я могу еще долго вспоминать наши с Олегом ожесточенные споры и пришедшее им на смену ледяное равнодушие, но Марк осторожно касается моего оголенного предплечья и возвращает меня в реальность.

– Почему ты отказалась, Ань? Переживала за фигуру? Боялась снова погрязнуть в рутине, пеленках, разбросанных по полу игрушках? – спрашивает Северский, перечисляя всевозможные штампы и демонстрируя удивительную подкованность в вопросах детей.

Я же отлипаю от стекла, поворачиваюсь к нему и грустно улыбаюсь.

– У меня была сложная беременность. Вернее, не так. Не беременность, роды. Весь срок я исправно выполняла указания врача, ни разу не лежала на сохранении и практически ни на что не жаловалась. Кажется, ничто не предвещало катастрофы. Но в последнюю неделю меня увезли с отслойкой плаценты в больницу. Экстренная операция, большая потеря крови, реанимация. Нас с Ванечкой долго не отпускали домой. И, естественно, от предложения родить еще одного ребенка я впадала в неконтролируемую панику. Меня душил иррациональный страх. Что если бы все повторилось, только доктора не смогли бы меня вытащить? Ваня бы остался без мамы?

Вывалив на босса огромный пласт информации, от которого большинство мужиков уже бы бежали прочь, сверкая пятками, я затихаю.

Катаю в ладонях ведерко с подтаявшим мороженым и озвучиваю тот вопрос, который давно не дает мне покоя.