Сын за отца - стр. 2

– А ты, дед, обещал ведь мамке, что поможешь нам?

– Помогаю, – буркнул Щур. – Потому идём сейчас. Никак нельзя ждать. По горячим следам надо всё разузнать, пока люди помнят. Коли вызнаем всё доподлинно, да припрём убивцев прилюдно, глядишь, они и сознаются, повинятся и виру заплатят.

– Вот и мамка говорила, что с убивцев виру брать надо. – Стеня тяжело вздохнул. – А мне за тятеньку убить их всех хочется. Тем более, раз и писанная в книге Правда эдак велит. Я решусь, ты не думай. Только страшно немного.

– А дальше написано в Правде: Если не будет никто мстить, то восемьдесят гривен за убитого, если будет княжеский муж или княжеский тиун, а если будет русин, или гридь, или купец, или боярский тиун, или мечник, или изгой, или словенин, то сорок гривен за убитого… Стало быть за отца твоего, свободного словенина, Афанасия, убивцы должны заплатить тебе сорок гривен. Лучше, конечно, серебром взять… По Правде ведь именно ты за отца должен мстить, убивать их? Вот, чтобы ты не убил, они именно тебе и заплатят.

– Я бы просто убил, кабы мог. Что мне их серебро? Да вот матушка, и Сонька, и младшие братья голодные… – Стеня снова вздохнул. – Возьму за отца серебро, хоть это мне и не по-сердцу.

– Это раньше, в стародавние времена человек мог сам выбирать, мстить ли смертью за смерть или виру брать. Теперь так нельзя. По смерти Ярослава Хромца, который первым закон наш, Правду, в грамоты записал, собрались три его сына, русских князя, да их мужи, и отменили убиение за голову, то есть за убийство. С той поры установлено убитого кунами выкупать. Понимаешь? Нет у тебя выбора. Коли согласятся убивцы кунами искупить смерть твоего отца, должен и ты соглашаться. Того, кто сам согласен виру за убитого платить, убивать нельзя. Надо взять откуп и смириться.

– Так куньими шкурками виру берут или серебром? – уточнил Стеня.

– Куны это не только шкурки. Кунами и серебряные монетки порой называют. Куны в Правде это любые деньги или их годная замена. Но стоить вира должна сорок гривен. Будет золото, золотом взять. Будет серебро – серебром. Будут шкурки куньи, горностаевые, беличьи ли, да хоть сукно дорогое, хоть конь или меч – не важно. Чем они сумеют виру выплатить, тем и взять.

– А если не заплатят, тогда я должен убить?

– Не так. Ты можешь убить, только если явленные, доказанные убийцы платить откажутся. А если не откажутся, а будут говорить, мол, виноваты, но нечем им заплатить – тогда твоя воля. Хошь бери у них всё, что есть, хошь пиши за ними долг на досках, при свидетелях, да размер реза побольше вписывай, чтобы долг за ними каждый год прирастал. Или можешь к княжеским людям идти и требовать, чтобы должников продали головой.

– Головой? Это как?

– А вот так: чтобы сумму долга уплатить, продают виновного, должника, головой. То есть продают его в рабство, как скотину бессловесную. За эту самую сумму и продают. Коли совсем убивец гол – так за сорок гривен его продадут. Коли есть у него что ценное – заберешь, что есть, в счёт долга. А за остальную цену его продашь… Ты должен получить свою виру. А уж как он потом – станет ли просто бедней, или станет чьим-то закупом – слугой на время, пока отработает хозяину свою цену, иди навсегда останется холопом – это уже его беда… Тебе решать, когда взыскать виру и как. Можешь даже всю виру, или часть её убивцам простить. По христиански, как в Святом Писании сказано, – Щур ухмыльнулся.