Сын Толстого: рассказ о жизни Льва Львовича Толстого - стр. 17

На пароходе «Пушкин», курсировавшем между Севастополем и Одессой, Лёва замечает известного композитора и пианиста Антона Рубинштейна, когда тот в одиночестве сидит на палубе, тихо напевая романс Глинки. Лёва решает не тревожить его. Одессу ему показывает Михаил Толстой, уважаемый горожанин и дальний родственник. Лёва под впечатлением: Одесса прекрасно расположена, и во всем здесь виден достаточно высокий культурный уровень. Это становится замечательным окончанием долгого путешествия.

Скука учебы, болезнь и мечты о писательстве заставили Лёву пренебречь экзаменами весеннего семестра 1891 года. Попытки получить второй шанс успехом не увенчались, и пришлось вмешиваться матери. Софья Андреевна явилась на прием к декану историко-филологического факультета, дабы изложить суть проблемы. Но у Матвея Троицкого ее рассказ вызвал лишь язвительную усмешку: очередное живописание о сыне, охваченном тифозной горячкой, такое он слышал много раз. Софья Андреевна, распаляясь, клялась, что никогда не лжет, но Троицкий был непреклонен.

Лёве все-таки разрешили сдать экзамены за первый курс. Это ему удалось, и он приготовился продолжить учебу. Но тут актуализировалась серьезная социальная проблема – чудовищный голод на обширных территориях центральной и юго-западной России. Засуха и неурожай привели к катастрофе: 400 тысяч жизней унесли голод или болезни. Оставаться безучастным Лёва не может, он оформляет академический отпуск в университете, чтобы помогать пострадавшим.

Еще летом этого года Лёва собственными глазами убедился в плачевном положении крестьян Самарской губернии. Сейчас катастрофа становится свершившимся фактом. Сосед Алексей Бибиков свидетельствует: амбары пусты, люди распродают имущество, включая жизненно необходимых лошадей, и отправляются просить милостыню, распространяются болезни и беззаконие. «Приезжайте!» – призывает Бибиков Лёву. Возможно, Лёве все же удастся хоть как-то поправить эту чудовищную ситуацию.

От матери Лёва получает двести рублей более чем скромного стартового капитала и в конце октября оправляется в путь, внешне пребывая в бодром расположении духа. Железнодорожные станции кишат толпами попрошаек; голод заставил многих тронуться с места. Лёва едет третьим классом, а это двое суток бессонницы в неописуемой тесноте и вони. В Самаре он встречается с губернатором, который лишь качает головой, узнав, что молодой граф Толстой прибыл практически без средств, то есть без финансовой базы для планируемой работы. Но помогать, разумеется, необходимо. Если не принять срочные меры, три четверти всего населения губернии окажутся под угрозой смерти от голода. Лёве удается заручиться обещанием земства поставить партию зерна из собственных запасов.

Штаб-квартирой своей деятельности Лёва выбирает Патровку – деревню, в которой насчитывалось порядка 450 домов, расположенную в нескольких километрах от имения Толстых. Быстро распространяется слух о барине, прибывшем из Москвы, чтобы спасти людей от голода. Уже в первую ночь Лёва слышит под окнами тихие мольбы: «Во имя Отца и Сына и Святого Духа, помогите Христа ради…» Утром во дворе его ждут четыреста крестьян. «Это он?» – спрашивают они друг друга.

Лёва может лишь просить собиравшихся запастись терпением. Бибикову поручено распорядиться стартовым капиталом, а Лёва возвращается в Москву, чтобы решить финансовые вопросы. Приходит хорошая новость – опубликованное в прессе воззвание Софьи Андреевны получило мощный отклик как в России, так и за рубежом. Лёва также может рассчитывать на часть средств, направляемых отцу в Рязанскую губернию, где действовала сеть из двухсот народных столовых с центром в деревне Бегичевка.