Сын Петра. Том 2. Комбинация - стр. 29
– Я изучил упоминания о ее действиях за весь минувший век. С тех пор, как конных копейщиков стал создавать дед. Редкая кампания обходилась без их дельного участия.
– Война переменилась. Пехота ныне иная.
– Пехоту они редко атаковали. Их сила была в борьбе с вражеской конницей. Да и пехоту… А впрочем, неважно. Генералы сказали – пустое, значит, пустое. И в случае серьезной войны, ежели понадобится, снова будем создавать таких всадников бегом, тяп-ляп и в беспорядке. Как обычно… все через жопу… – махнул рукой Алексей.
– Обиделся все-таки…
– Отец, взгляни лучше сюда, – максимально нейтральным голосом произнес царевич, указывая на Андрея – одного из его охранников, обряженного в легкий, или основной, пехотный комплект.
Петр немного поиграл желваками, думая.
После чего повернулся к этому бойцу и внимательно окинул его взглядом.
– А почему он в сапогах, а не в ботинках? Тебе же по душе европейское платье. И сам сказывал – надобно его носить.
– Надобно, – кивнул Алексей. – Но… понимаешь, ботинки и чулки – они хороши для прогулок, а не для долгих многодневных маршей. Ступни солдат, когда они топают по дороги, потеют. От чего чулки отсыревают и начинают натирать им ноги.
– Думаешь?
– Я провел опыты. С этим связано и то, что скорость и дальность суточных переходов у армии со стертыми ногами невеликая. Для пехоты – обувь всему голова. И в этом вопросе можно наплевать на любую моду. И слюной наплевать, и чем-то еще более основательным. Потому что солдат со стертыми или как-то иначе поврежденными ногами – это уже не строевой солдат, а раненый. Таким нехитрым способом несутся потери вне боя.
– А вот так, – кивнул царь на короткие сапоги с достаточно широким голенищем, – не сотрет?
– На ногах у него обмотки. Отсырела та часть, что к ступне обращена, на привале коротком перемотал сыростью вверх. Оттого и голенища широкие, чтобы там воздух был. Пока идет – конец сохнет. В крайнем случае, если очень надо, можно иметь вторые обмотки.
– А вторые чулки нельзя?
– Так их две пары и нужно, чтобы одну обмотку заменить. А две обмотки уже надобно четверо чулок. Причем переодевать чулки много дольше перемотки куском ткани.
– Ну… – задумчиво произнес царь, рассматривая бойца.
– Андрей повернись-ка да согни ногу – покажи подошву, – скомандовал царевич.
Боец это сделал, и у царя взлетели брови от удивления.
– Что сие?
– Я вычитал, что у древних римлян были сандалии – калиги.
– И что? – недоумевал Петр.
– Важно не то, что были, а что они из себя представляли – толстая подошва с подобными набойками. Отчего они позволяли не скользить и уверенно идти даже по раскисшей земле или сырым косогорам.
На самом деле Алексей никогда не видел калиги. Он видел как-то сапоги Вермахта. В музее. И тогда же услышал от смотрительницы, заметившей его интерес, эту историю с калигами. Что-де подражали.
Нормальные современные протекторы на обувь стали ставить только ближе к концу XX века. В связи с развитием новых материалов. А до того подошва даже армейских сапог была гладенькой. Отчего ему в душу запали те подбойки.
Подковка на пятке, чтобы не стиралась. Набивки скобками по периметру передней части. И несколько гвоздей с выступающими шляпками, идущие по переднему полю толстой подошвы.
Толстой. Это очень важно.
Да, тонкую и мягкую носить удобнее и легче. Но по хорошей погоде, а лучше по паркету. Толстая же позволяла и на морозе себя чувствовать хорошо. Ну и на всякого рода колдобинах…