Сын Петра. Том 1. Бесенок - стр. 13
– Это пустые слова, – чуть дрожащим голосом возразила царица.
– О нет, – возразил Вяземский. – Будьте уверены, он что-то задумал. Надо его чем-то занять. И скорее. Его явно тяготит изучение языков, хотя он прилежен и усерден в том настолько, насколько это возможно. Отчего делает успехи. Однако видно – это чуждая для него наука.
– Вертоград многоцветный, может, ему дать для чтения? Там много поучительных стихов, – произнесла одна из служанок.
– Да, так и сделаем, – твердо произнесла царица. – Желает читать – пусть читает.
– Может, уступим его просьбе? – осторожно спросил Вяземский.
– Дури этой? – фыркнула Евдокия Федоровна. – Еще чего!
– Государь ведь с нас спросит.
– А что не так? Мы ведь не отказываем ему в обучении, но направляем куда следует. Ибо без духовного ничего от прочего не будет пользительного. В том нас и патриарх поддержит.
– Поддержит ли? – осторожно спросил Никифор.
– А разве есть сомнения?
Наставник Алексея Петровича не стал возражать и хоть как-то комментировать. Уж что-что, а как-то встревать в подобные разборки он не желал. Тем более что на самом деле ему импонировала страсть царевича. И он не разделял желания царицы помешать учебе.
Алексей тем временем пришел к себе и с нескрываемым раздражением развалился на первой удобной для того плоскости.
– Случилось что? – поинтересовалась няня с веселящим обновленного царевича именем Арина. Жаль, что не Родионовна. Кормилица, которая часто крутилась рядом. Одна из мамок да нянек.
– Все хорошо, – буркнул парень.
– Я же вижу, что ты кручинишься. Снова с матерью разругался?
– Это так заметно?
– Этого все ждали, – тихо произнесла она.
– Ждали?
– Слуги перешептывались с того самого дня, как ученые мужи приходили. Столько разговоров… столько разговоров… – покачала она головой.
– И о чем же они перешептывались?
– Ты как маму тогда обидел, обозвав курицей безголовой, так все затаились. Стали ждать, чем все это обернется.
– Я этого не говорил, – перебил ее Алексей.
– Ну я сама не слышала, а вот люди болтают.
– Не боятся, что им за такое язык вырвут?
– Так тихо же болтают, – лукаво подмигнув, заметила кормилица. – Да и сама Евдокия Федоровна жаловалась, ничуть их не стесняясь.
– Жаловалась? – охренел Алексей. Ему и в голову не могло прийти, чтобы царица жаловалась кому-то на свою мимолетную перепалку с малолетним сыном. Это было так странно… так глупо…
– Да. Родичам. Но понимания там не нашла.
– Неудивительно, – покачал головой Алексей. – И что же, выходит, это все просто наказание за мой длинный язык? Мама не забыла, не простила и просто хочет поставить меня на место. Уязвив.
– Нет. Мама твоя хоть и злится, но зла тебе не желает. Она все это для твоего же блага сделала.
– Я мыслю иначе.
– Ты юн.
– И глуп?
– Я этого не говорила.
– Тогда отчего ты считаешь, что она желает мне блага? Я этого не вижу и пользы для себя в ее поведении не нахожу. Просто какая-то дурь.
– Она боится, – заговорщицки прошептала Арина, – что ты станешь как отец. Увлечешься ученостью заграничной и впадешь в еретические искушения. А потом окажешься на Кукуе.
– Значит, она боится потерять не только его, но и меня? – излишне громко переспросил Алексей, сделав свой вывод из слов кормилицы.
– Только тише, тише…
– Понимаю, – шепотом ответил Алексей, кивнув, – и у стен есть уши.