Сын мэра - стр. 14
– Уже уезжаешь? – сделав грустную мордочку, прикидывается расстроенным Максим.
– Да, рада была познакомиться…
Неожиданно он меня обнимает за плечи и целует в щеку. Мне неловко, но я почти благодарна ему за эту вольность. Он хотя бы создает видимость того, что на этом празднике я не белая ворона.
– Не против, если я возьму у Греха твой номер?
– Не против, – хмыкаю я, представив, как Саша будет выкручиваться, объясняя другу, почему у него нет номера телефона его сестры.
– Поехали, – бросает через плечо Греховцев.
Макс открывает для меня заднюю дверь, потому что на переднее пассажирское уже уселась Алина.
Класс. Веселенькая предстоит поездка.
Скинув шпильки, девушка закидывает ноги на панель и поворачивается ко мне в профиль.
– Привет. Не успела с тобой познакомиться…
Ну, да, была так занята, что не выкроила для меня даже минутки.
– Я Алина, любимая Саши.
Сам Саша никак на ее болтовню не реагирует, сведя брови к переносице, смотрит только на дорогу.
– А ты Маша?
Собираюсь ее поправить, но не успеваю. Греховцев делает это за меня.
– Даша.
– Ой! – закрыв рот ладошкой, глупо хихикает, – сорри, всегда путаю эти два имени.
Курица безмозглая.
– Ничего страшного, – шепчу ей доверительным тоном, – легкая степень умственной отсталости. Видимо, передается половым путем…
– Не поняла… – хмурится блондинка.
Откинувшись на спинку, я ловлю на себе взгляд Греховцева. Всего лица в зеркало не видно, только глаза, и что в них, в темноте не понять, но мне кажется, в них загорелся огонек интереса.
– Саша, что она сказала? – с вызовом спрашивает Алина.
– Говорит, мы с тобой тупые…
– Чего?! В смысле?!
В ней столько праведного негодования, что еле сдерживаюсь, чтобы не рассмеяться в голос.
– Успокойся, Алин, – говорит Саша негромко, – это юмор. Даша шутит.
– Ничего себе шуточки! – продолжает она возмущаться, но Греховцев прерывает ее, врубив музыку на всю громкость.
Больше никто из нас не разговаривает. Блондинка, надувшись, пялится в окно, а я листаю новостную ленту.
Глава 8.
Я думала, что сначала он отвезет меня домой, а уж потом поедет жрать сладкие пироги своей Алины, но происходит все наоборот. Машина сворачивает на другую улицу и уже вскоре останавливается у высокого кирпичного забора.
– Ты приедешь ко мне потом? Родителей нет… – тихо спрашивает Алина.
Греховцев выходит из машины, его подружка, бросив мне через плечо сухое «пока» – тоже.
Он провожает ее до ворот и, остановившись под тусклым фонарем, целует в губы. Она обвивает его шею тонкими руками и пытается забраться на него, как обезьяна, но он не разрешает. Смеется, шлепая по упругой заднице, а блондинка, кажется, дует губы и обиженно ему что-то выговаривает.
Похоже, они парочка эксгибиционистов. Извращенцы.
Закрыв за ней тяжелую кованную, с крупными завитушками, дверь, Саша, не спеша, возвращается к машине. Садится и, не говоря ни слова, везет нас домой.
Уже через три минуты мы въезжаем во двор дома Греховцевых. Заглушив тачку, он так же молча выходит и идет к террасе.
– Спасибо за прекрасный вечер, – посылаю в спину.
Собиралась сказать это нейтральным тоном, но вышло немного ехидно. Надо было вообще, язык за зубами держать.
Саша останавливается и медленно ко мне поворачивается. Мне, чтобы в него не врезаться, тоже приходится замедлить шаг.
– Ты чего злая такая? – голос звучит дружелюбно, я бы даже сказала, ласково.