Сянци. Паук в хризантемах - стр. 21
Договорить Мартен не успел, тяжелый удар пришелся прямо в челюсть. Мальчик неуклюже вскинул руками и завалился в пыль.
– Встать! – рявкнул белокрылый, поигрывая плеткой.
Мартен с трудом поднялся.
– Протяни руки.
Звякнули кандалы и больно впились в запястья.
– Теперь ты! – это уже было сказано Сюэ.
– Я… я… – только и смог выдохнуть тот.
Еще один удар выбил из мохнатого остатки слов и тот покорно протянул лапы. Били на совесть, зная болевые точки.
– Вот и хорошо! – потер ладонями карлик, поглядывая на обновку. – Завтра вечером устроим представление! Пошли!
Сюэ трясся и, кажется, плакал, Мартен же не знал, что делать – боятся и дрожать или не тратить нервы и отдаться вольностям судьбы? Чему быть того не миновать. Да и реально ли вообще такое? Может, это сон? Просто сон?
Пленников палками отвели в сторону от толпы. Один из здоровяков приказал встать возле телеги, на которой покоилось несколько железных клеток. Карлик продолжал расхаживать по рядам пленников и время от времени показывать на стоящих – этого в телегу, и этого, и этого. Через некоторое время набралось весьма большое количество, человек двадцать. Мартен глянул на рабов и вновь – уже в который раз за сегодня? – спросил себя как здесь оказался?
«Это я виноват…» – тихим эхом раздался вдруг голос в голове.
«Кто?» – настороженно спросил мальчик и вдруг подумал, что сходит с ума. Разве не безумие разговаривать с кем-то, кто якобы находится у тебя в голове?
«Вспомни, Мартен…»
Мальчик напрягся, но ничего не смог припомнить.
«Я… я ничего не могу…»
Все перед глазами вдруг замелькало в цветастой круговерти. Целый ворох картинок, рассмотреть которые просто было невозможно. Мартен почувствовал, что начинает терять сознание. Ощутимый тычок в спину вывел мальчика из прострации.
«Что это было?»
Ответа не последовало. Вместо этого в голове отчетливо возник образ старика.
«Эхуанг?!» – вдруг спросил мальчик и сам удивился тому, как легко вспомнил его, едва увидел лицо.
«Да, это я».
«Что случилось?! Почему я здесь?»
«Это я… во всем виноват», – говорить старику было сложно, он то становился совсем прозрачным, почти невидимым, то возникал почти как настоящий.
«Почему ты в моей голове? Где я? Как здесь оказался?» – ворох вопросов, посыпавшийся на старика, превратил того в прозрачную едва заметную тень.
«Не все сразу. Я не едва держусь…»
«Хорошо», – терпеливо прошептал Мартен.
Эхуанг долго молчал. Руки его тряслись, а голова поникла.
«Ты помнишь, что случилось с тобой до перемещения?» – наконец вымолвил он.
«Я… – мальчик напряг память. Из темноты выплыли обрывочные воспоминания – темная комната, обезумевшая толпа, головорез с занесенным над ним ножом. Кажется, смерть. Мартена убили?
«Нет, не смерть. Гораздо хуже этого, – покачал головой Эхуанг. – Темная сущность не из нашего мира прорвала планы бытия. И чтобы окончательно материализоваться выбрала тебя как сосуд, в котором поселилось».
«Но ведь я…» – мальчик замешкался. Смутные воспоминания кружили в голове и жалили словно дикие пчелы. Да, Мартен помнил тот страшный голос, который предлагал ему сделку. Но никак не мог воскресить воспоминания о том, какое он принял решение.
«Ты согласился, – подсказал ему Эхуанг севшим голосом. – Не для того, чтобы спасти себя, но для того, чтобы уберечь Веики и Бульку от бандитов. Я не виню тебя, по-другому ты поступить не мог».