Святые старцы - стр. 8
В 1799 году пустынь возглавил еще один близкий отцу Василию человек – иеромонах Макарий (Каменицкий), тот самый его родственник, с которым они вместе почти сорок лет назад совершали паломничество в Киев и который во время этого странствия его «ругал, поносил, бил, терзал за волосы и о землю ударял». Но прошедшие годы сильно изменили отца Макария, и он со слезами просил у родственника прощения за давние грехи. При его поддержке отец Василий начал проводить в пустыни настоящую реформу монашеской жизни. Образцом при этом служили афонский Свято-Ильинский скит и Нямецкий монастырь, те порядки, которые были там установлены Паисием (Величковским).
Устав Паисия включал в себя 18 малых «уставов», или пунктов. Первый пункт гласил: «Ни единому брату ни киим образом ни какового движимого и недвижимого стяжания, ниже малейшей вещи не имети, ниже свое что именовати; но вся, от Бога посылаемая к составлению общего жития, имети обща». Второй пункт был направлен на то, чтобы «всем братиям должно прежде всего и паче всего стяжати послушание: всякую свою волю, и рассуждениеи самочинение оплевавши и вне повергши, волю же и рассуждение и заповеди отца своего творити и исполняти». Третий пункт утверждал первенство в монастыре настоятеля, который не должен «ни учение от себя приносити, ни заповеди предаяти – но по силе Св. Писания и учения св. отец должен часто братию поучати и наставляти, и волю Божию открывати». Четвертый пункт утверждал богослужение по Афонскому чину, без сокращений; пятый вводил общую трапезу; шестой предписывал братии совершать умную молитву: «В келлиях братия должны сидеть, по преданию святых отец, со страхом Божиим, паче всякого подвига предпочитающи умную молитву, в сердце умом художне совершаемую, яко же многие богоносные отцы о ней учат»… И так далее, до пункта 18. Этот устав действовал в Нямецком монастыре с 1779 года, а в России начал медленно утверждаться два-три десятилетия спустя.
Понимая, что резкая, жестко проводимая реформа вызовет отторжение монашествующих, отец Василий действовал постепенно, мягко. Для начала в Коренную пустынь был запрещен вход женщинам. Затем и самим монахам было запрещено покидать пределы обители и странствовать в поисках подаяния. Отныне братия должна были пребывать в собственных келиях, считая их как бы своими гробами, и всё время проводить в безмолвии, Иисусовой молитве и чтении душеполезных книг. Службы начали совершаться по Афонскому чину. Вместо суетного, нервного, полного соблазнов быта в пустыни понемногу воцарилось спокойное, благочестивое, приносящее пользу душе течение жизни.
Гладко ли протекала эта реформа, все ли безоговорочно поддерживали отца Василия в этом начинании? Судя по сохранившимся воспоминаниям, о единодушии речи не было. Новые строгие порядки и запреты не могли не возмущать тех из братий, которые были слишком подвержены «духу времени». Так, некий иеромонах Леонид, обладавший красивым голосом, пленил своим пением на клиросе местную помещицу по имени Анна и начал с ней встречаться. Отец Василий как мог пытался прекратить бесчинства пары, но Леонид с Анной не только не прекратили свои отношения, но и начали засыпать духовное начальство доносами на иеродиакона. Пришлось отцу Василию самому отправиться на прием к архиепископу Курскому и Белгородскому Феоктисту (Мочульскому) и просить для отца Леонида перевода в другое место. В итоге пара была разлучена. Но клевета на отца Василия не прекратилась, более того – недовольные им монахи не раз побивали его камнями и даже замыслили его убийство. Впрочем, разрешилась эта история благополучно: заговорщики опомнились и сами пришли к отцу Василию каяться, а тот простил их и попросил держать всю эту историю в тайне.