Святой выходит на сцену - стр. 18
VII
– И если все это чушь и бред, – продолжил Святой тем же бархатистым голосом, от которого странным образом по коже бежали мурашки, – если все это чистейший навет, я и тогда не посмеюсь над тем, что хотел вам поведать.
Жил-был человек по имени Хейн, злодей с душой акулы, родившийся в амбаре во время бури.
После его смерти выяснилось то, что он всю жизнь скрыть хотел, – мозг у него весь заплесневел.
Этому моему последнему рассказу рукоплескали все сразу;
и для меня не будет хуже ничего, если вы, дорогуша, не оцените его!
С грохотом опрокинув стул, Хейн вскочил на ноги. Как ни странно, теперь, когда убийственный удар был нанесен и прошел первый шок, в голове у него как будто просветлело, и справиться с угрозой казалось легче.
– Значит, это ты тот щенок, которого мы ищем! – прохрипел Хейн.
Саймон успокаивающе поднял руку.
– Меня зовут Святой, – негромко откликнулся он. – И не надо так драматизировать, дружок. Последнего, кто вел себя со мной подобным образом, повесили в Эксетерской тюрьме полгода назад. Поверь, это не прибавляет здоровья!
Хейн огляделся. Ужинавшие парочки уже ушли, и места пока пустовали. Однако грохот перевернутого стула привлек внимание трех официантов, которые застыли, непонимающе глядя в направлении их столика. Впрочем, вид возможного подкрепления, казалось, нисколько не беспокоил Святого, расслабленно развалившегося на стуле – руки в карманах, на лице доброжелательное выражение.
– Полагаю, ты в курсе, что полиция уже охотится за тобой, – проскрежетал Хейн.
– Нет, не в курсе, – ответил Святой. – С чего бы это, интересно?
– Ты встретил в брайтонском поезде нескольких попутчиков и сел играть с ними в покер. Мухлевал налево и направо, а когда они тебя поймали на этом, напал на них и забрал деньги. Полагаю, этого достаточно, чтобы упрятать тебя за решетку.
– И кто же меня опознает?
– Все четверо!
– Вы меня удивляете, – протянул Саймон. – Вроде бы припоминаю, что в тот день, прямо за воротами ипподрома, эти самые бездельники избили бедного простофилю Томми Майтера, неудачно занявшегося букмекерством, и ограбили его. Полисмена рядом не оказалось – все было спланировано довольно ловко, – а остальных Змей, вероятно, слишком запугал, чтобы свидетельствовать против него. Однако ваш покорный слуга и еще пара человек тоже видели эту заварушку. Мы были далеко и пока добрались туда, Змей с ребятами давно исчезли, но мы можем опознать их всех и еще нескольких, кого там не было, – и не побоимся сделать это со свидетельской трибуны. Нет, дружочек, не думаю, что вы вмешаете в это полицию. Та стычка должна войти в историю исключительно как частная разборка между Змеем и мной. Если хотите, можете послать кого-нибудь из своих молодцов за фараоном и сдать меня ему, но не обижайтесь, если потом ваши же подручные обратятся против вас. Зная их репутацию, предположу, что вдобавок к полугоду строгого режима они получат порку «кошками», а это вряд ли прибавит им любви к вам. Хотя, конечно, как угодно.
Аргумент был железобетонный, и Хейн понемногу начал остывать. Сказать было нечего – Святой прижал его как следует, практически вдавил в грязь. Однако непонятно было, какая ему с того выгода. Хейну уже казалось, что все это просто блеф. Разум подсказывал, что горячиться бессмысленно. По сути дела, таков был воодушевляющий эффект от того, что враг наконец стал зримым и осязаемым, уязвимым для ответной атаки. Хейн все больше и больше склонялся к тому, что именно демонстративная бравада может стать причиной проигрыша Святого.