Святослав Великий и Владимир Красно Солнышко. Языческие боги против Крещения - стр. 85
– Гляди, княже, – молвил Свенельд Святославу, – коль заратятся древляне и откажутся платить дань Киеву, Улеб с ними не совладает. Возьмут древляне твою отчину голыми руками. Воинов в Киеве мало, все войско тут, в Тмутаракани. Вот и печенеги осмелели, знают, что ты от Руси далече.
– Не возьму я в толк, почто хан Илдей на Русь исполчился, – недоумевал Святослав. – У меня же его родичи в заложниках. Их головами рискует Илдей, меч на меня обнажая.
– Илдей, может, выкупил своих родичей из плена, – сказал Свенельд, – а может, выкрал. Руки у него теперь развязаны. Так что, княже, жди от печенегов новой беды.
– Я к печенежским заложникам надежных людей приставил, – нахмурился Святослав, – не могли они на подкуп поддаться. И прозевать заложников тоже не могли!
– Неча догадками терзаться, княже, – решительно произнес Свенельд. – На Русь надо возвращаться без промедления! Коль промедлишь, растащат твои родовые владения враги или родственники твои.
Святослав послушал Свенельда и повелел воеводам готовить войско к возвращению домой. Пешая рать должна была следовать на Русь морским путем и далее вверх по Днепру. Конные полки во главе со Святославом пойдут к Киеву через степи.
Святослав сидел на троне из мореного дуба с высокой резной спинкой, перед ним с виноватым видом стоял боярин Гробой. Вдоль стен просторного тронного покоя на длинных скамьях восседали с одной стороны воеводы Святослава, ходившие с ним в далекий южный поход, с другой стороны – киевские бояре, длиннобородые и почтенные, рядом с ними Улеб.
– Ну что же ты замолк, боярин? – мрачно промолвил Святослав, взирая на Гробоя из-под нахмуренных бровей. – Веди свой рассказ дальше. Я внимательно слушаю тебя.
– На празднование Ярилина дня предложил кто-то из бояр позвать на застолье заложников-печенегов, почтить их, так сказать, достойным обращением, ведь хан Илдей, их родственник, помогал русским дружинам в войне с хазарами, – заговорил Гробой, не глядя на князя. – Пиршество было в моем тереме. Не могу сказать, из-за чего произошла ссора сына моего с печенегами. Гостей в трапезной много было, за всеми и не углядишь. Кто-то из печенегов ударил Владислава, а он был во хмелю… – Гробой глубоко вздохнул, словно собираясь с духом. – Во хмелю-то Владислав не знает никакого удержу, вспыхивает быстро, как лучина. В общем, сдернул Владислав со стены мой старинный меч и зарубил печенегов, всех троих.
Гробой опять тяжело вздохнул и умолк.
– Молви дальше, боярин, – сказал Святослав. – Чего ты замолчал?
– А чего говорить-то, княже. – Гробой осмелился взглянуть на Святослава. – Сына я в погреб посадил, чтобы он охолонул немного, а убитых печенегов их слуги увезли в степь.
– Где Владислав? – рявкнул Святослав. – Подать его сюда! Где этот злыдень?
– Нету в Киеве Владислава, – ответил Гробой. – Он, как узнал, что ты идешь сюда с полками, вскочил на коня и умчался незнамо куда. И вся дружина Владислава ушла вместе с ним.
– Скатертью дорога! – сердито обронил Улеб. – Без Владислава в Киеве тишь да благодать, а с ним были токмо ссоры да склоки!
– Твой непутевый сын, боярин, во время брани с хазарами постоянно воду мутил, – недовольно проговорил Святослав. – Я услал Владислава в Киев с глаз подальше, так он и здесь напакостил! Илдей никогда не простит мне сего злодеяния.