Святослав, князь-ратоборец - стр. 11

» (Продолжатель Феофана). Можно было бы упрекнуть византийского хрониста в преувеличениях, но всё дело в том, что практически теми же словами повествует об этом и Повесть временных лет, что явно не случайно.

Ведь недаром в былине «Волх Всеславович» имеется красочное описание того, как вели себя русы на захваченных территориях:

Правда, гвозди в головы не вбивают, но общего смысла это не меняет.

Между тем письменные свидетельства подчёркивает один очень существенный момент – военные трофеи дружинников были настолько значительны, что, по большому счёту, поход можно было сворачивать и отплывать на Русь. Однако этого не произошло.

Погром провинций Империи продолжался три месяца – это зафиксировано в византийских источниках, где конкретно указано, что армада русов проплыла мимо Константинополя 11 июня, а решающий бой с имперскими кораблями произошёл лишь 15 сентября. Даже за половину этого срока можно было набить ладьи добром по самые борта и спокойно отплывать на родину – мощный флот ромеев так и не появился в этих водах, занятый операциями против арабов. Но Игорь этого не сделал, а потому возникает резонный вопрос: почему? На мой взгляд, ответ лежит на поверхности – князя одолела банальная жадность. Видя, что правительство Византии не предпринимает никаких мер по спасению своих провинций, Игорь уверился, что так оно всё и останется. С другой стороны, князь, возможно, и понимал, что надо уходить, но постоянно откладывал отплытие, поскольку всё новые и новые вереницы телег с захваченным добром тянулись к побережью. Князь просто не мог остановиться, хватая всё больше и больше, а когда спохватился, то было уже поздно – на море появились корабли Империи, а с суши надвигались войска византийских стратегов. Время было упущено, но Игоря это не смутило – вполне возможно, что в глубине души он ждал встречи с армией базилевса, поскольку добыча добычей, но и лавры победоносного вождя тоже не помешали бы князю.

А силы, которые выступили против русов, были очень значительны – доместик схол Востока Панфир вёл 40 000 воинов, закалённых в сражениях с арабами. С севера подходил с македонскими тагмами Варда Фока-старший (отец будущего императора), а из Фракии прибыл стратег Фёдор с войсками. Гонцы из тех отрядов, что разошлись по провинциям, докладывали князю о появлении крупных вражеских сил, о том, что русы вступают в стычки с превосходящими войсками ромеев и, теряя людей, отступают к морю, а византийских отрядов становится всё больше и больше. Появилась вероятность того, что вот-вот может появиться грозный флот Империи и тогда русам придётся действительно туго. Наибольшую опасность для них представляли несущие «греческий огонь» дромоны – тяжёлые корабли, снабжёнными боевыми площадками, где были установлены метательные машины и куда во время боя поднимались лучники. Но главным оружием на дромонах были огненосные сифоны для метания «греческого огня», которым можно запросто сжечь весь вражеский флот. Другим видом судов, которые входили в состав имперского флота, были хеландии, которые также в случае нужды можно было оснастить «греческим огнём». А между тем ситуация накалялась, Игоря обкладывали как медведя в берлоге, но князь по-прежнему не трогался с места, отдавая инициативу врагу. И дождался – войска ромеев соединились в одну армию и повели наступление в сторону побережья, сгоняя рассыпавшиеся по стране вражеские войска в одно место. А потом в море появились корабли Империи – но что это был за флот!