Святоша - стр. 12
6. Глава 6. Вожак
Кирилл не мог понять, чем именно его так раздражает святоша. Просто бесился, когда видел её светлый лик, словно срисованный с иконы, её стройную фигурку, замотанную в нелепые старушечьи тряпки. Когда слышал её голос, похожий на журчание воды, и слова... от этих слов тошнило - так они были приличны. Сам Кирилл даже при матери не выбирал выражения столь тщательно. Весь образ святоши был укором ему, напоминанием, что он никогда не станет тем хорошим мальчиком, каким хотела бы его видеть матушка.
Кирилл изо всех сил сдерживался в присутствии девчонки, чтобы не нагрубить ей, не сделать что-нибудь жестокое. Отомстить ей за святость. Он останавливал себя вовсе не потому, что Лилька обвинила его в несправедливости - это никогда не было для Кирилла аргументом. На то он и вожак, чтобы поступать так, как считает нужным, не считаясь с чужим мнением. За это его и уважают. Кое-что другое, сказанное ею, задело Кирилла: что другие могут подумать, будто он запал на святошу, потому и донимает всеми доступными способами. Вот это могло подорвать его авторитет, этого он опасался. Однако, ничто не мешало ему с удовольствием наблюдать за тем, как остальные одноклассники издеваются над девчонкой, и подначивать их...
И вот, теперь за святошу неожиданно вступился старший двоюродный брат. Это бесило хуже самой девчонки. Какого чёрта? Как она смогла добраться до него? Чем подмазалась? Эта ситуация только подтверждала, что святость её - показная, и Люба готова на любую подлость, чтобы решить свои вопросы.
Однако, Кирилл пообещал Арту провести расследование, а если его чему и научил отец, так это держать слово, данное своим. Не теряя времени, Кирилл отправился на такси к матери, которая жила в Дагомысе. Решил, что так будет эффективнее и безопаснее - увидеть всё своими глазами, а не просить её переслать скрины. Объяснять ничего не придётся, и батя не узнает.
Пришлось отстоять пробку на выезде из Сочи, зато мать успела прийти с работы. Она обрадовалась сыну:
- Ох, Кирюша, как же давно тебя не было! - причитала она, суетясь на тесной кухне.
У неё в квартире царила идеальная чистота, какая бывает, наверное, только у старых дев, которым больше нечем заняться, кроме как драить хату. Мужика у неё явно не имелось, да и откуда он возьмётся? Матери было всего каких-то сорок лет, но выглядела она на пятьдесят. Растолстела, за внешностью не следит, не наряжается... Кирилл как-то пытался намекнуть ей, что надо бы заняться спортом и сесть на диету, даже подарил сертификат в фитнес-клуб, но она, видимо, передарила какой-то подружке и продолжила заедать неудавшуюся личную жизнь колбасой.
Вот и теперь, она открыла холодильник, а там - домашний запечённый бекон, манты, солянка с толстой замёрзшей коркой жира...
- Зачем тебе столько еды одной? - поморщился Кирилл.
- Так... иногда тётя Маша заходит, да и я люблю домашнего поесть после работы. Супчик будешь?
Кирилл отрицательно покачал головой. Он предпочитал ресторанную еду - это, наверное, единственное, в чём они с мачехой сходились. Эта тупая крашеная стерва не в состоянии готовить. Да что там, непонятно, как она колготки надевает с когтями, как у Фредди Крюгера...
Кирилл не стал дожидаться, пока мать поест, тем более что зрелище это было не для слабонервных, - сразу попросил у неё телефон и ушёл с ним в комнату. Просмотрел родительский чат за первое сентября. Вот оно, сообщение от "доброжелателя". Указан адрес Маховского и почти полный список участников. Но гугление по номеру ничего не дало: он не принадлежал никому из класса или родителей. Зарегистрирован, скорее всего, на левые данные. Умно, святоша, очень умно.