Святая Русь. Подлинная история старообрядчества - стр. 5

Голову Константина отрубили, омыли и принесли Магомету. Он показал ее пленным греческим вельможам, спрашивая, узнают ли они своего государя. Те подтвердили, что это голова императора. Султан велел выставить голову на ипподроме, а потом показывал арабским, европейским и персидским послам как доказательство победы турок.

Среди плененных и обращенных в рабство греков оказались Геннадий Схоларий, Лука Нотара и Георгий Франдзи. Магомет узнал Луку, выкупил и обошелся с ним милостиво. Георгию же не повезло. Он не был узнан. И сделался невольником в доме конюшего султана.

Через пять дней после падения города Магомет устроил пир. Когда он напился, кто-то рассказал ему, что у Луки есть четырнадцатилетний сын необычайной красоты. Тотчас Магомет послал слуг в дом флотоводца с требованием отдать мальчика в султанский гарем. Нотара, у которого два старших сына пали в бою, отказался выдать младшего на поругание.

Посланные слуги привели к Магомету самого флотоводца вместе с сыном и юным зятем. Когда Лука вновь ответил отказом султану, тот приказал немедленно обезглавить греков. Нотара попросил, чтобы юношей казнили раньше его, дабы его смерть не вызвала у них колебаний. После их казни Лука спокойно обнажил шею и подставил ее палачу.

Георгий Франдзи пробыл в рабстве восемнадцать месяцев. Лишь после этого ему удалось выкупить себя и жену. Однако двое его детей, мальчик и девочка – крестники императора Константина, – были взяты в султанские гаремы. Дочь умерла еще ребенком. А сын был казнен за то, что отказался уступить постыдному сладострастию Магомета.

Так пал Царьград. Так погибла Византия. Так навсегда иссякло могущество ромеев.

Единственным на свете свободным православным государством осталось далекое Московское княжество. От поверженных греков к русскому народу перешла ответственная обязанность – хранить истинную веру.

Веками в нашем народе эта вера передавалась из рода в род со всевозможной тщательностью и осторожностью, как на ветру от человека к человеку передается горящая свеча. Лишь бы она не погасла!

С захватом турками Константинополя и балканских славянских государств в Москве укрепилась мысль, что именно Русь теперь является единственным оплотом православной веры. Отныне истинное христианство сохраняется только в Москве – Третьем Риме.

Считается, что эту мысль первым высказал старец Филофей из псковского Елеазарова монастыря. В конце XV века он писал великому князю Василию III: «Сиа же ныне тр[ет]иаго новаго Рима дръжавнаго твоего царствиа святая соборная апостольскаа Церкви, иж в концых вселенныа в православной христианьстей вере во всей поднебесней паче солнца светится… Блюди и внемли, благочестивый царю, яко вся христианская царьства снидошас в твое едино. Яко два Рима падоша, а третей стоит, а четвертому не быти»[13].

Русские, считавшие свою Церковь последней твердыней православия, бережно сохраняли древние обряды византийского богослужения. Того самого, что некогда поразило в Царьграде послов киевского князя Владимира: «И придохом же в Греки. И ведоша ны, идеже служат Богу своему. И не свемы, на небе ли есмы были, ли на земли. Несть бо на земли такаго вида ли красоты такоя. И недоумеем бо сказати. Токмо то вемы, яко онъде Бог с человеки пребывает. И есть служба их паче всех стран»