Святая Русь. Подлинная история старообрядчества - стр. 26
На деньги благочестивых доброхотов в ней была построена церковь во имя Покрова Богородицы. Так возникла Покровская Ракова пустынь. И как прежде настоятель трудился на пользу братии: рубил дрова, молол жито, носил воду, стирал одежду для престарелых иноков, словом, служил всем, «яко истовый раб и пленник».
Как-то, желая поклониться мощам святых московских чудотворцев, Иов отправился на богомолье в столицу. О славном подвижнике прослышал патриарх Филарет и пожелал с ним познакомиться.
Он пригласил чернеца в свои хоромы, угостил обедом и расспросил о его житии. Рассказ Иова восхитил архипастыря. Он благословил пустынника «за толикий труд иночества» остаться в Москве и быть патриаршим келейником.
Некоторое время Иов жил в столице, но, «не восхоте славы сея маловременныя», тайно ушел в Могилевскую пустынь. Братия, прежде ненавидевшая его, примирилась со своим первым настоятелем. В этом удаленном скиту он жил до самой кончины патриарха Филарета в 1633 году.
Лишь после этого Иов покинул Могилево и отправился на поиски нового места для уединенного жития. Такое место он нашел на Красных горах.
Но и здесь Иов не смог укрыться от людей, желавших иметь его духовным отцом и учителем. Собравшаяся братия построила возле убежища праведника храм во имя святого Николы Чудотворца, отчего новая обитель прозвалась Никольской Красногорской пустынью[97].
Когда в 1640 году скончался патриарх Иоасаф, царь Михаил Федорович пригласил Иова в Москву на собор, созванный для выборов нового предстоятеля Русской Церкви. Был брошен жребий, павший на двух кандидатов – архимандрита Иосифа и старца Иова.
Государь желал видеть патриархом Иова и всячески принуждал его принять святительский сан. Старец же «не восхоте пустыню оставити» и бежал из столицы на Красные горы, где мирно жил до восшествия на патриарший престол Никона.
Когда Никон начал богослужебную реформу, Иов оказался в числе противников патриарха. В 1654 году на Руси свирепствовала страшная чума. И старец отправился в паломничество в Киев «помолитися о нашедшем серпе немилостивем на рускую землю мороваго поветрия». Поклонившись мощам древних подвижников, почивающим в пещерах Киево-Печерской лавры, Иов вернулся в Никольскую обитель.
Но жить здесь было небезопасно – Никон силой насаждал по всей Руси новые богослужебные обряды. «Повесть» говорит об этом образно: «Всепагубный же змий лукавый, отступник льстивый паки воздвизает бурю велию, на всю росийскую землю мятеж, паче же на Церковь Божию».
И снова пустынник с учениками отправляется в странствие.
По верному замечанию историка Василия Григорьевича Дружинина, Иов «представлял из себя тип древнего отшельника, стремившегося провести остаток дней своих спокойно, в вере отцов. Он не пропагандировал своих убеждений; поэтому, боясь принуждений к перемене обрядов, он удалялся из одного монастыря в другой, ища мирного пустынного жития. Иов весьма походил на древнерусских пустынножителей, невольных колонизаторов страны, основателей обителей»[98].
На южном рубеже Руси, на Льговских горах, обрел Иов новое место для мирного пустынного жития. Было оно «угодно и красно ко вселению иноческаго пребывания и к монастырьскому строению полезно».
Помолившись, иноки начали копать в горах пещеры, расчищать лес и засеивать поля. В новой обители был построен храм во имя святого великомученика Димитрия Солунского, большая трапезная палата и множество келий.