Свой среди чужих, или Гауптман с Олерона - стр. 2
– Что желаете? – передо мной возникло голографическое меню. Цены обычные, как и везде, а пугали, что на Земле мне отпускных не хватит.
– Мне омлет, кофе со сливками и булочку.
– Где будете завтракать? За стойкой или в зале?
– В зале.
– Присаживайтесь, ваш заказ будет выполнен.
Сев за дальний столик у окна, я осмотрелся. Нет, интерьер в зале практически не изменился с тех пор, как меня сюда водил отец. Он не любил и не умел готовить. Когда мама уезжала в командировку, мы завтракали и ужинали здесь. За окном тоже ничего не изменилось. Время остановилось. Те же липы, тот же старый дом напротив с коричневым потрескавшимся фасадом, та же улица, по которой я с лучшим другом бегал в школу. Обычно, когда я спускался, он меня уже ждал возле парадной, церемонно и со значительностью протягивал мне руку. Рукопожатие всегда было крепким, мужским, а дальше мы с ним шли до школы, которая находилась в шести кварталах от дома, беседуя о разных, как нам казалось, серьезных, важных вещах и событиях. По пути к нам присоединялись одноклассники, и шумной, веселой ватагой мы вваливались в школу. От воспоминаний меня отвлекла официантка.
– Пожалуйста, ваш заказ, – сияя ослепительно белозубой улыбкой, она расставила приборы, омлет, дымящийся кофе и очень аппетитную на вид булочку с творогом, после чего поинтересовалась: – Вы не местный?
– Почему вы так решили?
– Ну, какой-то вы не такой.
– А что не так? – я насторожился.
– Ну, какой-то очень загорелый и одеты…
Так, ну да, штатское я давно не надевал, и видно, все вышло из моды. Надо зайти в магазин и прикупить что-нибудь.
– Я с Олерона.
– О, военный. Офицер?
– Так точно. Гауптман.
Ее голубые глаза стали маслеными, а улыбка еще шире, до коренных зубов.
– В отпуск?
– Да, в отпуск.
– Меня, между прочим, Лаума зовут, – промурлыкала она.
– Очень приятно. Яр.
– Мне тоже очень приятно. И между прочим, сегодня работаю до восьми вечера, а потом, вы не поверите, я ну абсолютно свободна.
Сейчас она смотрела на меня как кошка на сметану.
– Лаума, детка, я все понял и все учел.
Она повернулась и не спеша, слегка покачивая бедрами, отправилась к стойке, давая мне шанс разглядеть ее стройную фигурку. На полпути обернулась, призывно улыбаясь, гипнотизируя своими голубыми очами с поволокой, проворковала с придыханием в голосе:
– Яр, я очень буду ждать вечера.
«Ну что же, жди, – подумал я про себя, – а у меня на вечер совсем другие планы». Омлет был так себе, а вот кофе и булочка просто восхитительны. Протянув левую руку, в которой был зашит микрочип с моими персональными данными, к считывающему окошечку в столике, расплатился. Поблагодарив Лауму за вкусный завтрак, оставил ей щедрые чаевые, на ее вопросительный взгляд сказал, что помню о сегодняшнем вечере. «Вдруг пригодится для алиби», – подумал я, неизвестно, как все сложится. Услышав в ответ обещание, что этот вечер будет самым незабываемым в моей жизни, вышел на улицу. Вдохнул полной грудью свежий вкусный воздух, не такой, как на боевом звездолете, сочетающий в себе запах метала, пластика и еще чего-то неопределенного. Высокое ярко-синее небо, никто не стреляет, не слышно разрывов, стонов раненых. О черт, есть же такие места на свете! Сегодня мне тридцать, и я предоставлен самому себе до вечера. Взглянул на хронометр – подарок родителей на пятнадцатилетие. Точнее, до девяти вечера, а еще точнее, до выполнения задания осталось десять часов сорок пять минут. Ну что же, пойду пройдусь. Я медленно, не спеша побрел по знакомым улицам моей родной Риги, воспоминания волной накрыли меня, заставляя вспомнить всю свою жизнь.