Сводные. Я не отпущу тебя - стр. 25

Жарко дышу, оставляя на нежной коже ощутимо яркий засос, и начинаю стягивать ей штаны вниз. Мила вздрагивает и что-то быстро говорит слабым охрипшим голосом. Вроде слышу «пожалуйста».

Вскидываю на неё взгляд и замираю. Не знаю, какие там были другие слова, но сразу понимаю, что меня просили, буквально умоляли остановиться.

На лице Милы ни тени наслаждения или желания. Она смотрит на меня с таким ужасом и страхом, что моё возбуждение как отрезает. Только и могу, что растерянно и медленно подниматься с неё. Девчонка при этом моём действии сразу отползает и судорожно пытается поправить одежду. Её грудь тяжело вздымается, волосы в беспорядке, а губы дрожат. Всё это отзывается во мне странным оцепенением. Ощущение как в детстве, когда нечаянно сломал, разбил какую-то важную вазу.

Хотя нет. Оно сейчас даже более стрёмное. Тяжело дышу, а сердце бешено бьётся. Пытаюсь напомнить себе, что ничего такого не произошло. Разве я насильник, если вовремя остановился?

— Я… Я говорила с тобой, как с братом! — выпаливает срывающимся голосом Мила, и я аж вздрагиваю.

Не думал, что она мне вообще что-то скажет. Встаёт вся такая напуганная, пятится к двери, смотрит обвинительно. Явно старается держаться, чтобы не разреветься и меня ещё к совести призвать.

— Я никогда не был и не буду твоим братом, — сам не знаю, почему говорю это настолько жёстко.

Зато до Милы явно доходит. Она смотрит на меня с каким-то странным ошеломлением, будто до этого мы дофига родственниками друг друга чувствовали. А потом девчонка резко дёргается и убегает, хлопая дверью.

*************

Вроде бы это называется «терять нечего». Ну или «я идиот». Неважно. Как ни назови, суть одна — я с пугающим хладнокровием беру телефон и смотрю, что там получилось.

Морщусь от первоначального диалога, удаляю его к чертям. Потом вообще убираю звук, а то палевно — я сам про объятия там заговорил, а Мила в конце ещё и пищала что-то протестное.

Мысль о девчонке вызывает странную смесь неловкости, досады и жара по телу. Организм какого-то хрена опять реагировать начинает, особенно, когда я обрезаю это видео. Кадры мелькают перед глазами, и мы с Милой так офигенно горячо смотримся вместе, что это бьёт одновременно и по башке, и по глазам и по всему сразу. Дышу неожиданно громче и тяжелее. По видео всё охрененно взаимно выглядит, и даже её трепыхания очень даже похожи на проявления страсти. Настолько, что организм тут же верит и недвусмысленно реагирует, а в голове зарождаются картинки того, как это могло быть.

А ведь Милка ещё здесь. Хоть и в комнату к себе удрала. Интересно, что делает? Сразу легла, или тоже думает обо мне?

Ухмыляюсь собственным мыслям. Во-первых, какая нафиг разница, а во-вторых, если Мила и думает обо мне, то только о том, какой же я мудак.

И, наверное, она даже права. Потому ещё толком не придя в себя, я сразу отправляю полученный видос Лёше с припиской: «1:0 вмою пользу. У вас ведь были только поцелуи».

Хмурюсь, разом закинув в рот несколько виноградин. Какая же тупая формулировка. В том числе ещё и тем, что я будто стремлюсь убедиться, что у Лёши с Милкой и вправду далеко не зашло. Хотя почти уверен. Её реакция на мои действия говорит о многом.

Хотя, может, только о том, что я этой девчонке противен.

Кривлюсь. Что за долбанный сумбур мыслей не туда?