Сводные. Притворись, что ненавидишь - стр. 19

– Напугала, – шумно выдыхаю, восстанавливая дыхание.

– Дожили! Мать родная пугает. Ты почему не отвечаешь на звонки?

– Так не было от тебя входящих.

– Как это не было? – возмущается мама.

– Сама посмотри, – достаю телефон и смотрю на дисплей, где нет ни одного пропущенного. Затем открываю журнал звонков и правда вижу пять входящих от мамы. – Ой!

– Что “ой”?

– Ничего не понимаю… – тычу настройки и только теперь замечаю, что у меня установлен режим “Не беспокоить”, который я не заметила из-за разбитого дисплея. – У меня ночной режим стоял.

– Тай! Ну разве так можно? Я тут на нервах вся. И что у тебя с телефоном? – замечает трещины.

– Упал, – отчего-то решаю умолчать о нашем первом знакомстве с Вадимом. Не собираясь жаловаться.

– Как же ты тут видишь хоть что-то?

– Вот так, – пожимаю плечами. – Зарплату отложила на новое оборудование. Телефон потом…

– Ясно. То есть мама больше не в состоянии решить твои проблемы?

– Мам… Мне проще самой.

– Самостоятельная ты моя, – с какой-то тоской говорит она. – Но телефон я куплю тебе новый.

– Не нужно…

– Еще как нужно. Мне так будет спокойнее.

– Хорошо. Правда, я не понимаю, из-за чего ты нервничаешь, если я была с водителем.

– Для меня самой это все в новинку, дочь. Поэтому не будь слишком строга к своей старой и глупой маме.

– Ну какая же ты старая, мам?

– Вот уже и телефон не просишь, – всхлипывает она. – Сама, говорит…

– Мамуль, ну ты чего? – подхожу к ней ближе, обнимая. – Ты у меня самая молодая и красивая. И всегда мне будешь нужна.

– Спасибо, доченька, – тяжело вздыхает мама. – Ты – самое дорогое, что у меня есть. Не забывай.

– О, девчонки! – слышу голос Кирилла. – Чего мокроту развели?

– Это наши девичьи секреты, – родительница вытирает слезы. – Пойдемте лучше пить чай.

После чаепития, которое проходит гораздо спокойнее в отсутствие Вадима, я немного расслабляюсь и даже теряю бдительность.

Поэтому, когда, приняв душ, выхожу в одной пижаме из ванной, совершенно не ожидаю столкнуться лицом к лицу с Вадимом.

– Ой! – замираю на месте, упершись взором в широкую грудь, обтянутую темной футболкой.

Поднимаю глаза вверх и вижу, каким мрачным взглядом сводный осматривает меня с ног до головы. Кожа горит от его взора, и становится трудно дышать, но я беру себя в руки.

– Ты что тут делаешь?

Он продолжает изучать меня. И это пугает, потому что прежде я не видела в его глазах такого огня.

– Это моя ванная, – будто опомнившись, смотрит мне в лицо парень. – Поэтому совет на будущее, – наклоняется ниже, и у меня волоски встают на теле дыбом, – не забывай запираться. И в спальне тоже.

А потом он шумно втягивает воздух у меня за ухом, и плечи осыпает мурашками. Но я не успеваю придумать, что ответить, как он кладет руки мне на талию, чем окончательно заставляет меня запаниковать, и отодвигает в сторону.

– Эта битва будет явно не на твоей стороне, муха, – едва касается губами ушной раковины, как я бью его по рукам и, сорвавшись с места, убегаю в комнату.

Что. Это. Такое. Было?

– Ты у меня такая красивая, – смахивает слезу со щеки мама, увидев меня в новой школьной форме.

– Ой, мам, давай только без этого. Я не в первый класс иду.

Сегодня Первое сентября. Обычно я бегу в этот день в школу в приподнятом настроении, предвкушая момент, когда увижу всех одноклассников, учителей и ребят из параллели после долгих трех месяцев каникул. И этот год должен стать особенным. Для всех, кроме меня. Выпускной класс, и возбуждение по поводу окончания школы будет витать в воздухе до конца года.