Сводные. Поиграем в кошки-мышки? - стр. 34
Черт. А ведь он дело говорит!
― Как склеилась, так и расклеюсь обратно. Если мне не понравится то, что увижу. И только попробуй начать домогаться.
― Не планировал, но вот ты сказала и резко захотелось.
― Не советую.
― А иначе, что? Снова будешь кусаться?
― Зачем мне твои микробы? У меня и своих достаточно, Просто получишь коленкой по бубенчикам и на ближайшее время забудешь в о том, что их можно пускать в ход.
― Кощунство. Давай обойдемся без этого? Я своими бубенчиками очень дорожу.
― Тогда за что так нещадно их эксплуатируешь? Где милосердие? Даже портовые шлюхи, услышав количество твоих беспорядочных связей, выпали бы в осадок.
― Ты аж такого обо мне мнения? Лестно. Ну... Я не отрицаю, у меня было достаточно девушек, но все же не переоценивай мою аморальность. Все подряд я тоже не трахаю.
― Он еще и привереда, вы гляньте.
― Я бы предпочел определение: избирательный.
― Скорее зажравшийся. Зато дурнушки могут быть в безопасности. Твоя брезгливость спасет их.
― А кто сказал, что дурнушек я не беру? Знаешь, какие порой они оказываются страстные и благодарные? Особенно если где-нибудь в клубе выбираешь ее, а не стоящую рядом пустоголовую куклу.
Нормально так. Всем выделил нишу в своей пищевой цепочке, никого вниманием не оставил. Миссионер с великим предназначением, блин.
― И к какой категории у тебя отношусь я? Я вроде не уродка, но и иллюзий не тешу.
― Ты не уродка, ты ― чумичка. Дерзкая. Горячая. Сексуальная.
― Ммм, мягко стелишь. Смотри аккуратнее, а то сейчас еще растаю. Потом обивку не отмоешь.
Кирилл ничего на это не отвечает. Только смотрит с кривой ухмылкой. И задает вопрос совсем из другой оперы.
― Слышишь?
― Что?
― Что-то кряхтит в движке. Тормозни. Глянем, что там.
Не выдерживаю, разразившись хохотом.
― Ха, ну уж нет. Второй раз такой номер не прокатит.
Не он один помнит ночную безлюдную улицу Амстердама, его дебильнейший предлог и меня... верхом на нем.
― Жаль. Вдруг бы сработало, ― легкомысленно отзывается Крестовский, перекидывая зубочистку на другую сторону рта. ― А знаешь, что мне еще в тебе нравится? Ты не идешь в руки без боя. Поэтому заполучить тебя будет втройне приятно.
― Неужели правда думаешь, что у тебя получится?
― Получится. Ты не первая такая недотрога.
Очаровательно.
― И сколько продержались прошлые?
― Самая выносливая сдалась спустя пару лет.
― Вау. А ты настойчивый. Одобряю. Но спорим, я побью ее рекорд?
― Другой ответ меня бы разочаровал. Однако в этот раз все будет куда быстрее.
― Ты либо слишком самонадеян, либо попросту болван.
― Снова обзываешься?
― Ага. И ты мне ничего за это не сделаешь. Знаешь, почему? Потому что вряд ли хочешь получить свою красотку всмятку.
― Готов рискнуть, ― Мустанг начинает рыскать, когда рука Кирилла ложится... между моих ног, сжимая внутреннюю часть бедра.
Эй!
― Стряхни конечность, фетишист. Греть потные ладошки будешь в другом месте.
― Переубеди меня.
Да запросто!
Резко выкручиваю руль, вылетая на встречку, в последнюю секунду уходя от столкновения с одинокой легковушкой, ослепивший нас вспышкой фар.
Прости, мужик на жигулях! Честное слово, тебе ничего не угрожало, я все контролировала. И не надо бибикать, умоляю. Сама в шоке от собственной дури.
Зато добиваюсь желаемого. Лапать меня перестают.
― Ну точно чумичка! ― выдыхает Крестовский. Не поняла, он что... в восторге? Вот же конченый псих. Конченый, но... прикольный. Люблю тех, у кого не все дома. Главное, чтоб невменяемости было в меру.