Сводная сестра бандита - стр. 2
На всякий случай беру с собой ещё одну тачку с охраной. Несмотря на то, что почти пять лет моя жизнь похожа на скучную жизнь бизнесмена, старые рефлексы живы. Да и подставы нельзя исключать.
Машины подъезжают к главному входу, заставляя расступиться небольшую толпу людей с сумками, и, как всегда, вызывают этим волнения. Все боятся потерять свою очередь.
За серый забор захожу один. Прохожу турникет и металлоискатель.
– К кому? – борзо интересуется дежурный. Новенький. Не видел ещё его ни разу.
– К Грозному. – Подаю удостоверение, наблюдая, как быстро стекает с лица паренька надменность.
– Вас ждут, – кивает, – до конца коридора и направо.
– Спасибо, я в курсе. – Забираю документ и иду в комнату вип-свиданий.
Когда твой отец – вор в законе, подобные места становятся практически родным домом. Дорогу показывать не нужно. Да и сам ты в любой момент можешь стать резидентом в силу «наследственных особенностей».
– Здравствуй, Иван, – родитель встречает меня, сидя за столом. – Кофе будешь?
Перед ним сервирован полноценный завтрак. И надо признаться, что даже я так разнообразно не питаюсь.
– Нет, – качаю головой, отодвигаю стул и сажусь напротив, – Лучше давай сразу к делу. Зачем звал?
Он отпивает кофе из маленькой чашки и осторожно ставит ее на блюдце.
– У человека, живущего в четырёх стенах так мало радостей, – задумчиво откидывается на спинку стула.
– Ну перестань, – не сдерживаясь, я ехидничаю, – у тебя здесь даже массажист есть.
Отец молча расстёгивает олимпийку.
– Это – Вяземская Людмила Гавриловна, – достаёт из кармана и кладёт передо мной на стол фотографию немолодой, но красивой женщины. – Очень дорогой для меня человек. Вот уже год, раз в два месяца она приходит ко мне. Мы пьём кофе с плюшками, разговариваем… А ещё она забирает мои рукописи, правит ошибки и издаёт книги.
– Книги? – я чувствую, как от удивления мои брови ползут вверх. – Здесь разве можно писать?
– О, – он хмыкает. – Эпистолярный жанр – здесь вообще один из самых популярных.
– Охренеть… И какой же у тебя псевдоним?
– Иван Грозный, – невозмутимо кивает отец. – Мне нравится.
– Ну спасибо… Я заметил…
– Так вот, – невозмутимо продолжает, – вчера она не пришла. Сегодня тоже. Я хочу, чтобы ты разобрался в причине. Если понадобится, оказал помощь.
– Погоди! – Я кручу головой. – Ничего не понимаю. Откуда она взялась? Ты сидишь уже пять лет и не доверяешь посторонним? Кто эта женщина?
– Твоя «молочная мать». – Отбивает мои вопросы отец. – Если ты ищешь глубокие смыслы, то могу рассказать подробнее. Ее первый ребёнок родился недоношенным. Нервы. Время было отвратительное. А молоко пришло. И пока твоя мать лежала после операции в реанимации, Люда согласилась тебя кормить. За деньги, конечно. Потом перешли на смеси.
– Жесть какая. – Отзываюсь шокировано и веду руками по волосам, ерша волосы. – Как вы смогли встретиться?
– Она пришла в колонию читать спец курс по литературе в рамках государственной социальной программы. Мы узнали друг друга. Я попросил посмотреть мои тексты.
– Прямо романтика, – не сдерживаюсь от иронии.
– Отношения максимально засекречены, чтобы не подвергать ее опасности. Поэтому, открыто пробить информацию о ней я не могу.
– Книги… молочное родство… – развожу руками. – Удивил. Ничего не скажешь. Стареешь.