Свободное падение - стр. 40
– Сэр, а вы в курсе, что тут была гражданская война двадцать лет назад? – крикнул Сэммел, уже проверивший свой «АК».
– И что?
– Четверть миллиона людей перебили.
– Да? В таком случае я намерен увеличить, мать их, это число! Гунг-хо,[25] ребята! Увеличим счет!
– Увеличим счет, мать их, сэр!
Приветственные крики, выброшенная вперед чуть ли не в нацистском приветствии рука. Если бы кто-то это сейчас снял и выложил на Youtube, поднялась бы просто буря эмоций. Современный человек не сталкивается со смертью, он думает, что даже добрый кусок вырезки, которую он покупает в супермаркете, корова отдала по доброй воле. И ему становится не по себе, когда он видит настоящее, он видит, как люди готовятся убивать – даже если эти люди на его стороне. Он просто не задумывается, что эти хитрожопые засранцы – все, что отделяет обычного обывателя от разъяренной, дурнопахнущей бородатой толпы с белыми от ярости глазами. Правда, кое-кто уже начинает понимать. В США, несмотря на несколько боен, так и не удалось серьезно ограничить продажи штурмового оружия. В Венгрии – у власти находятся крайне правые, а цыган избивают и выдворяют из страны. В Германии и Франции ультраправым удалось сформировать свои фракции в парламенте, причем во Франции – вторую по численности. Успеем ли только…
Сэммел выглянул за окно, увидел исполосованное трассерами небо, костры пожаров в самых разных частях города. Несмотря на темноту, бандиты не унимались, и боевые действия продолжались, перерастая в грабежи. Вошедшие в город басмачи, моджахеды с горных центров подготовки в Горном Бадахшане, вышедшие из-под контроля полицейские и военные брали свою долю, устанавливали вместо власти денег и условных порядков Запада самый древний и самый действенный закон – закон силы.
Только бы не подбили. Рухнем здесь – просто разорвут…
Первая задача – усилить оборону зданий отеля «Хайатт Ридженси» Душанбе и двадцатиэтажки «Душанбе-Плаза» рядом, эвакуировать блокированных там нефтяников и специалистов международных организаций. Это в районе проспекта Сомони.
Вторая задача – содействовать в эвакуации беженцев, которая будет проводиться силами морской пехоты на базу в Казахстане. Дальше – по обстановке…
По брюху вертолета как молотком ударили. Пулеметчик обернулся, глаза его были не испуганными, скорее веселыми и обозленными. Он сидел на куске брони, которую вырезали из подбитого БТР, равно как и они все. Такая вот «подстилка» была у каждого из них…
– Стреляют, сэр…
– И ты стреляй! – заорал Брезер.
– Понял, сэр…
Загремел пулемет. Пулеметчик выругался – горячие гильзы падали и на него тоже…
– Минута! Одна минута!
– Зарядить оружие!
Заклацали передергиваемые автоматные затворы. В отличие от «М4», автомат Калашникова, когда его взводишь, издает такой сочный металлический звук. Рок-н-ролл, твою мать!
– Площадка повреждена! Освещения нет!
– Площадка повреждена! Приготовиться к штурмовому десантированию!
Пилот подвел вертолет аккуратно к самой крыше. Завис. До крыши было футов десять, казалось бы, ерунда, но сломать или вывихнуть ногу – запросто…
Первый. Второй. Третий…
Сэммел прыгал четвертым. Каждый раз, когда кто-то выпрыгивал из вертолета, он немного поднимался, и теперь до крыши было футов двенадцать, не десять. Он промедлил секунду и вдруг понял, что вертолет сдвигается в сторону.