Свидетельства достоверности Библии - стр. 27
Например, по их словам, мы не знаем, каким на самом деле был Иисус, потому что можем воспроизвести Его образ только на своем языке. Гренц в связи с этим замечает следующее: «Постмодернистские мыслители… утверждают, что мы не просто сталкиваемся с “внешним” миром, но скорее конструируем этот мир, используя понятия, которые мы сами в него привносим. Они считают, что у нас нет фиксированного наблюдательного пункта, который находился бы над выстраиваемой нами структурой мира и давал бы нам абсолютно объективную картину какой бы то ни было внешней реальности» (Grenz, РР, 41).
Им глубоко претит все, что хоть в какой-то мере может быть им в осуждение. Но конечно же наибольшую неприязньу них вызывает мысль о том, что Бог есть. Почти так же неприемлема для них и возможность существования объективной вселенной, которой безразлично, что они думают, и которая без их ведома может разоблачить их самые сокровенные убеждения как ложь (Питер ван Инваген, автор «Метафизики»).
Рорти утверждает, что «для постмодернизма истинные сентенции неистинны, потому что они соответствуют реальности, а значит, нет необходимости беспокоиться о том, какого рода реальности – если таковая вообще существует – соответствует данная сентенция, и неважно, что “делает” эту сентенцию истинной» (Rorty, CP, xvi).
Питер Крифт и Рональд К. Тачелли из Бостонского колледжа придерживаются противоположной позиции, говоря, что «истина означает соответствие того, что вы знаете или утверждаете, тому, что есть. Истина значит “говорить как есть”». Далее они продолжают: «Все теории об истине, будучи выраженными ясно и просто, предполагают здравое представление об истине, которое помещают в священный сосуд мудрости языка и традицию употребления, а именно, в свое соответствие (или идентичность). Ибо каждая теория утверждает, что лишь она в действительности истинна, то есть соответствует реальности, и что другие теории ошибочны, то есть не могут соответствовать реальности» (Kreeft, НСА, 365, 366).
«Итак, – заключает Маккаллум, – постмодернисты утверждают, что нет никакой возможности выяснить, совпадают ли законы языка и законы, управляющие реальностью. Постмодернизм повергает нас в глубокий и всеобъемлющий пессимизм, наглухо замуровав в том, что они называют тюрьмой языка. Реальность определяется или конструируется культурой и языком, но не открывается нам через разум и наблюдение» (McCallum, DT, 40, 41).
Генри подытоживает: «О текстах говорят, что они не способны передать истину об объективной реальности. Объяснение одного интерпретатора так же правильно, как объяснение другого, какими бы несовместимыми между собой они ни были. Не может быть ни исконного, ни окончательного текстуального значения, как нет и какой бы то ни было возможности толковать Библию или любой другой текст» (цит. по: Dockery, СР, 36).
Рорти приходит к такому выводу: «В конце концов, прагматики говорят нам, что важнее всего не желание иметь правильный взгляд на вещи, а наша лояльность по отношению к другим людям и объединение со всеми остальными против тьмы» (Rorty, СР, 166).
Гренц утверждает следующее: «Постмодернисты оперируют общепринятым пониманием истины, полагая, что все принимаемое нами за истину и даже то, как мы видим истину, зависит от общества, в котором мы живем. Далее, и уже намного радикальнее, постулируется, что эта относительность позволяет подняться над нашим восприятием истины и проникнуть в ее сущность: абсолютной истины не существует; скорее, истина соотносится с тем обществом, в котором мы живем» (Grenz, РР, 8).