Свидание - стр. 13

– Вот это уже интересно, Вьюгин. Ну, порадуй меня еще чем-нибудь, может, прощу дурака.

– Также я навел справки о КФХ «Эфир». Расположено оно в Брянской области, судя по всему, в вымирающей деревне, где-то на отшибе. Я справился в областном управлении сельского хозяйства. Там говорят, что «Эфир» занимается пчеловодством.

– Ну и что? Пусть занимается. Или у тебя на мед аллергия? Пчелы сделали тебе что-то плохое?

– Нет, но я вот подумал – два миллиона долларов, сумма приличная, для обычного крестьянского хозяйства просто огромная. Я бы еще понял, если бы они зерно выращивали или страусов на откорм. Но тут ведь мед! Это же сколько его надо накачать, чтобы продать на два миллиона долларов?

Главред широко зевнул.

– Ох, утомил ты меня, Вьюгин. Ох, чую, послать тебя надо. В Брянскую область поедешь, в глухую деревню, в КФХ «Эфир» поедешь, узнаешь там, почем местный мед продают. Если вернешься, расскажешь. Буду ждать с нетерпением. И соты привези. Если пригласят задержаться, погостить, ты уж не отказывайся, можешь там даже перезимовать пару раз. Если что, лапу медом намажешь и пососешь. Говорят, для здоровья полезно и деятельность мозга стимулирует. Заодно проверим, правду ли говорят. Так что иди, пчелофоб, оформляй командировку, топай в бухгалтерию и туго набивай карманы золотом, пока добрый начальник не передумал. А то у начальника сейчас изжога начнется, и плакала тогда твоя командировка, полы будешь вместо этого в редакции мыть.

– Спасибо, Арнольд, клянусь, что без материала не вернусь. Что-нибудь, да накопаю.

Журналист протянул главреду руку, тот отшатнулся от нее, как от кобры.

– Ладно, ладно, не надо лобызаний, а то опять придется сорок уколов в живот делать. Ну, иди уже, лети, трудись, как пчелка, трутень ты мой ненаглядный.

В тот же день в бухгалтерии Вьюгину оформили командировку в Брянскую область. Дома он привел себя в порядок, побрился, принял душ, сложил чемоданы. Перед выходом подошел к иконе пресвятой Богородицы, висевшей в углу комнаты, и попросил о помощи.

***

Академик Подлышев волновался. Он стоял за кулисами, рядом топтался ассистент. Оба рыскали взглядом по битком набитому залу института, входя состав университета, где проходило открытое заседание ученого совета. На сцене возвышался стол президиума. Видные ученые сидели за ним. Докладчик монотонно читал лекцию. В зале откровенно скучали.

– Где он? – тревожно спрашивал Подлышев. – Ты уверен, что узнаешь его в лицо?

– Да, узнаю, – отвечал ассистент. – Этот ненормальный уже месяц обивает пороги. Пытался прорваться в академию и в министерство. Бред какой-то несет. Дескать, он вместе с профессором Замятиным совершил важное открытие, которое перевернет мир и низвергнет современную науку. Классической физике, говорит, придет конец.

– Действительно, ненормальный, – усмехнулся Подлышев. – Должно быть, прочитал в газетах про загадочное исчезновение профессора Замятина и что-то себе вообразил. Это диагноз, он шизофреник.

– Возможно, но я слышал его речь на прошлой неделе. Он выступал перед парламентской комиссией. Где-то умудрился раздобыть пропуск. Конечно, говорит он возмутительные вещи, но доля рациональности, на мой взгляд, в его словах есть.

– Брось, он всего лишь бывший инженер, которому нечем заняться на пенсии. Какой из него ученый?