Светлый оттенок тьмы - стр. 11
– Надо было брать с собой ядокрылов, – не унимался Сурья.
– Они бы выдали себя клёкотом и задрали коров.
– Хороший хозяин уследит за зверем.
– Хозяин не тем занят!
– И что теперь?!
Сурья метался по берегу, не в силах решиться, куда бежать. С обеих сторон приближались люди. Конечно, можно было ещё пуститься вплавь. Он посмотрел на воду, однако лучники просекли его взгляд и выпустили стрелы, прошив речную гладь острыми и крепкими наконечниками. Значит, в воду не стоило соваться.
– Стало быть, вот наш князь!
Слева от него стоял здоровенный мужик, вооружённый увесистым молотком. На лице его, испещрённом оспинами, играла недобрая ухмылка. Руки верзилы были покрыты шрамами от ожогов – точь-в-точь такие Сурья видел у холостых кузнецов долины.
Из-за спины мужика выглядывала уже знакомая ему русоволосая макушка.
– Я сразу смекнула: не нашенский князь! Одет странно, да выглядит, как девица.
– Молодец, Данка! – похвалили коварную обольстительницу из толпы.
Данка улыбнулась, но, встретившись взглядом с Сурьей, прикусила губу и поспешила исчезнуть.
– Вот дрянь-то, – прошипел Орест.
– Я пришёл с миром, – громко сказал Сурья, подняв ладони к верху, – и уже ухожу.
– Как бы ни так! – загудела толпа.
– А ну-ка, выясним, что за князь? Ты откуда будешь?
– Из Залесья, – нашёлся Сурья.
– Надо же, – хохотнул кузнец, – знамо таковых. Чьих кровей, говоришь?
– Берестовичей.
– Ой, лжёшь! Берестовичи – бояре, а не князья.
– Я и не говорил, что князь.
– Опять лжёшь!
– Говорил! – выкрикнула откуда-то Данка.
– А ну, в холодную его. Пусть настоящий князь решает, что делать с самозванцем.
Сурья огляделся вокруг – его окружили со всех сторон – мужики и бабы, стар и млад, в рубище и добротных белотканных рубахах. Ни много ни мало – человек тридцать, и каждый – кто с вилами, кто с топором, кто с оглоблей, а сбоку ещё и лучники, правда, с красными, видно, с попойки, носами, изрядно потрёпанные и окосевшие до той самой одури, когда сам дьявол нипочем.
– Ну всё! – рявкнул Орест, сбрасывая морок, – с меня хватит. А ну пошли вон!!!
Народ в ужасе замер, глядя, как буквально из воздуха рядом с княжичем-самозванцем нарисовался ещё один – с клыками, блестевшими из-под оттопыренной верхней губы, и синей кожей. Некоторые побросали вилы и стали неистово креститься, другие уже начали разворачиваться, чтобы бежать со всех ног.
– Сатана! – завопил кузнец и метнул в Ореста молоток.
Тот лишь усмехнулся, поймав нехитрое орудие на лету, затем уставился на кузнеца тяжёлым колдовским взглядом. Верзила зашатался, хватаясь рукою за грудь, и упал навзничь. Глаза его закатились, так что стало видно лишь выпученные белки, губы шевелились, жадно хватая воздух.
– Бей Сатану! – раздался пьяный голос. Кричавший громко икнул и запустил в Ореста лопатой.
– Держись за моей спиной, – велел Орест, прижимаясь к брату. И тотчас же в его грудь вонзилось несколько стрел. Он улыбнулся, вынимая древки с бородатыми наконечниками, с которых свисали частички окровавленной плоти. Было жутко больно, однако Орест не подал виду.
Еще несколько человек рухнули наземь под его тяжёлым взглядом. Однако, вместо того, чтобы испугаться и бежать прочь, толпа заревела и стала швырять в братьев всем, что под руку попадалось.
Вспыхнуло синее пламя – камыши занялись, затрещали, выпуская в небо клубы чёрного дыма. Бабы начали орать, дети – плакать, однако мужики оказались не робкого десятка. В ход пошли камни, комья земли, да и попросту кулаки.