Свет в одиноком окне - стр. 27
— Боже, как все запуталось! — воскликнула Ольга. — Планы готовы рассыпаться в прах… Мне срочно нужна горячая ванна и чашка кофе. Прийти в себя, отоспаться, подумать.
Она вздохнула и, возведя очи горе, положила ладони на пока плоский живот. Даже не верится, что внутри зародилась новая жизнь. Так странно и так прекрасно!..
— Отоспаться и подумать — это замечательно, — подхватил Тарас Андреевич. — А вот о горячей ванне, кофе, алкоголе и прочем — забудьте. По крайней мере, на ближайшие девять месяцев.
Прежде беременность казалась Ольге чем-то далеким, несбыточным, что она всерьез не задумывалась о том, что придется менять образ жизни. Но доктор прав, теперь на первое место встают не личные интересы и потребности, а жизнь и безопасность ребенка. Он такой маленький, беззащитный, и полностью зависит от матери.
Тарас Андреевич осмотрел пациентку с головы до ног и заявил:
— Кроме режима питания, вам придется сменить и гардероб. Никаких шпилек, капроновых колготок и синтетических блузок. Одежда должна быть теплой и удобной. Белье лучше тоже заменить на хлопковое — у беременных часто возникают раздражения на коже. И бюсты лучше брать без косточек и всяких там пуш-апов — побыть красивой еще успеете.
Ольга слушала и мысленно уползала под стол. Столько изменений. А какие это расходы!
Будто не замечая реакции пациентки, Тарас Андреевич продолжал наставлять:
— Косметику тоже стоит минимизировать, никакой химии, соляриев и чисток кожи. Знаю я вас, дамочки, в погоне за молодостью вы становитесь одержимыми.
Ольга тут же представила себя слоноподобной теткой с огромным животом, в бабушкиных панталонах и растянутом халате. Нестриженную, ненакрашенную, измотанную. Неужели такой ценой достаются дети?
— Не делайте такие большие глаза, — предупредил Корзинка. — На самом деле не все так страшно. Вы привыкнете, главное — войти в ритм. И понимать, что все это временно. Когда вы возьмете на руки собственного ребенка — все неудобства позабудутся.
— Уверены? — зачем-то переспросила Ольга.
— Более чем, — заверил ее Тарас Андреевич. — А теперь отправляйтесь домой и отдохните. Как только будут готовы анализы — я вам перезвоню.
У Ольги хватило сил лишь на то, чтобы вяло кивнуть. Никогда прежде она не чувствовала себя такой жалкой, слабой и запутавшейся. Но вместе с тем появилось ощущение нужности, трепетной любви к еще не рожденному малышу.
Ольга все же последовала совету врача и зашла в магазин — первый, что попался пути домой. Оказалось, в шерстяном платье гораздо легче переносить зимнюю стужу, а ходить в сапогах на сплошной подошве удобно до неприличия.
— Ну и пусть не так красиво, зато уютно, — заявила Ольга своему отражению в витрине магазина. — К тому же, это все временно.
Почти счастливая, Ольга добралась до дома. И замерла в нескольких шагах от подъезда.
На лавочке, припорошенный снегом, сидел человек. В руках — сумка, на плечах бурая дубленка с чужого плеча. Валенки огромного размера и вовсе смотрелись дико. В Москве такие можно встретить лишь в музее.
Склоненная голова и опущенные плечи показались Ольге знакомыми. Она подошла ближе и всмотрелась в лицо.
— Ника?!.. — произнесла неуверенно.
Фигурка в громоздкой дубленке вздрогнула, распрямилась. Два огромных, полных преданной дружбы глаза, распахнулись и уставились на Ольгу с затаенной надеждой