Свет погасшей звезды - стр. 20
— Господин Лемма…
— Шамси, — напомнил он.
— Шамси, — повторила буднично, будто делала это десятки раз в день, — вы неплохо говорите по-русски.
Наблюдала, как он наполняет бокалы напитком вишнёвого цвета с рубиново-пурпурным отливом.
— Всё же русский язык очень сложный, — качнулся он ей навстречу, подавая бокал. — Изучить его за четыре года и постичь все тонкости невозможно. Если разговорный он понятен, то ваша письменность… — смаковал вино.
— Ешьте суфле, пока не остыло, — напомнила Наташа. — Если вам удобнее говорить на английском языке, то я поддержу вас.
Отпив из бокала, приятно удивилась интенсивному вкусу вина с ярким ароматом вишни, смородины и манго. Нотки кофе мокко и поджаренного миндаля дали приятное послевкусие.
— Мой английский не лучше русского. Немецкий тоже.
— Вы сказали, что являетесь британским подданным. Но вы ведь не британец, — девушка ела виноград, отщипывая по ягодке, поглядывая за Шамси, умело обращавшегося с вилкой и ножом.
— Абассинец.
На вопросительный взгляд сотрапезницы пояснил:
— Эфиоп.
Наташа с удивлением уставилась на него:
— Мне казалось, что эфиопы совсем другие. Я бы сказала, что вы похожи на араба.
— В моём роду много кровей перемешано. М-м… мне по вкусу предложенное вами блюдо, — прервался он, указывая на суфле. — Порой я не знаю, кем являюсь. Моя бабка была белой хорваткой, мать саксонкой, а мать моего сына гречанка. Кем станет считать себя Наки? Правда, занятно?
— Смешанные браки в наше время не редкость, — вздохнула девушка, приступая к чистке апельсина. Собеседник надёжно женат. И сын имеется. — Значит, вы православный. Чем вы занимаетесь?
— Путешествую, изучаю языки. Ваш мир впечатлил меня своей возможностью быстро перемещаться по странам и континентам.
Ваш мир? — улыбнулась Наташа. Он снова путает понятия.
— Минутку, — торопливо встала, уходя в смежную комнату.
Вернулась с потрёпанной записной книжкой и разбитым мобильным телефоном. Пора переходить к делу.
Положив гаджет перед мужчиной, быстро нашла нужную страничку в книжке:
— Вот здесь… вы написали?
По его молчаливому согласию поняла — он:
— И что это означает? Ваше имя?
— Здесь написано «Если даст Господь». На фарси.
— Вы знаете персидский язык?
— Он довольно лёгкий: ни родов, ни падежей, ни прочего непонятного, — улыбнулся Шамси.
Ему нравилось наблюдать, как женщина неспешно подходит к интересующей их обоих теме. Да и торопить события не хотелось. С сожалением понял, что желает как можно дольше продлить их беседу.
Наслаждался её обществом. Сквозь прикрытые веками глаза наблюдал за ней, её завораживающими движениями, продуманному разговору. Видел в ней Вэлэри. С каждой минутой она всё больше походила на неё.
Глупец, — корил себя. Она и есть — женщина, которая внесла хаос в твои мысли, иссушила душу, ослабила тело. Не от неё ли ты убежал в неизвестность, покинул дом, сына? И что ты получил взамен?
Неизгладимые впечатления? — Да.
Невероятные знания? — Да.
Забыл и забылся? — Нет.
Ты подчинил неугодные мысли рассудку, заглушил беспокойное биение сердца, затоптал истошные стоны души. Рвал, кромсал, убивал…
Ответь, — истязал себя вопросами Шамси, — новая явь заполнила разрастающуюся пустоту в твоей душе? Наполнила жизнь новыми красками после потерянных ощущений от прикосновений, пусть мимолётных, неслышных, к тёплой руке той, от созерцания которой твоё сердце билось учащённо и пронзало желанием плоть?