Свет очей моих... - стр. 21
Я шептала и видела, как покрывается бисеринками пота его лоб, как прямо на глазах укорачивается и исчезает шерсть, как черты лица становятся прежними - человеческими. И вот уже с болью и усталостью смотрят на меня его карие глаза:
- Не уходи только...
11. 11. Данияр.
Из последних сил, будто держал на вытянутых руках неимоверной тяжести камень, я шел за ней. Перед глазами словно пелена была. Слышал за спиной, как ловят лошадей мои воины, как переговариваются взволнованно, но стараются держаться подальше. Я шел и понимал, ЧТО из себя сейчас представляю. Мне страшно было предстать перед девушкой этой таким! Почему, почему так несправедливо устроена жизнь? Ведь у меня было все - красивая внешность, богатство и власть. У меня было все, а казалось, что это - мелочи жизни, так и должно быть.
Я слишком высоко ценил себя самого, верил в свою красоту неземную - девки дворовые готовы были драться (да что там, и дрались порой!) за сомнительное право провести ночь с княжичем! И, если уж честно, то не только простые девки... Только не трогало это моего сердца. Наоборот, смеялся над своей удачливостью! Вот она - расплата! Настигла голубчика!
Сейчас, как никогда ранее, хотелось мне быть красивым, знатным, богатым. Сейчас впервые в жизни для этой девушки хотелось быть сильным и... мужчиной! А кем был я? Страшным оборотнем? Получеловеком-полузверем? Как жить с этим? Как жить, если даже мои друзья шарахаются в ужасе, когда что-то черное, что-то горечью полыньей отдающее, поднимается во мне изнутри, из нутра самого? Я видел свои руки, я чувствовал, и кое-как, не полной картинкой, но все же представлял себе свое лицо! И это все при ней! И горечь, и боль, и стыд - все эти чувства переполняли мою душу.
И я не понимал, почему нет в глазах Милославы отвращения! Почему и страха-то особого нет? Почему не отрывает руки своей, сжимая в горячей маленькой ладошке, покрытую шерстью когтистую лапу? И ладно бы, всю жизнь меня знала, женой была, а то ведь и знакомы всего-ничего!
Я не знал, как происходят подобные вещи. Да и вообще, я мало прислушивался к сказкам и россказням, и еще меньше верил в них. А зря! Если бы Любицу сейчас расспросить, возможно, она многое могла бы мне поведать. Да разве ж до этого было? И если в глубине души я когда и задумывался о всяких страшных, неизвестных существах, о волках-оборотнях, то казалось мне, что переход из одной ипостаси в другую, должен просходить у них как-то по-другому... быстро и целиком что ли? Вот человек был, а тут уже зверь!
Мое же лицо то становилось человеческим, то, растягивая кожу, причиняя боль, вытягивалось наподобие волчьей морды. Шерсть лезла повсюду. Руки (или лучше сказать, лапы) совсем прежними не становились. А вот ноги, все также торопливо шли по дороге, подчиняясь мысленному приказу не отставать от Милославы!
***
Я спал и не спал. Понимал, что лежу на постели, укрытый одеялом. Понимал, что глаза закрыты, и почему-то не спешил открыть их и осмотреться - хотелось удостовериться, что последние сохранившиеся в памяти воспоминания - сон, морок, кошмар полуночный!
В соседней комнате вдруг послышались тихие голоса. И пусть говорившие были далеко от меня, я отлично разбирал слова.
- Не прикасайся к ней, Трир! Зоряна тебе голову отвернет! А когда Дар Солнца станет нашим вожаком, он оторвет ее тебе еще раз и откусит твой блохастый хвост! - говоривший обладал голосом низким, гулким, будто в трубу дул, а не говорил. И что-то в его словах знакомым показалось - то ли голос сам, то ли... имя! Трир! Волки! Один из них второго так же называл! Неужто не приснилось? Неужто было на самом деле?