Свекровь в законе - стр. 8
Бивик читал досье на пострадавшего и бубнил себе под нос:
– Пьер Бойлиш, лаборант института редких животных, сорок пять лет, женат. С супругой находится в небольшой ссоре, та уехала погостить к маме на прошлой неделе вместе с двумя детьми. Вот оно!
Последние слова он сказал так громко и торжествующе, что Лиз отвлеклась от очередной книги и подняла глаза на коллегу.
– Виновата жена, тут и гадать нечего! – заявил Эдуард.
Елизавета хотела было ему сказать, что не стоит делать таких поспешных выводов, как вдруг услышала в коридоре, за закрытой дверью, уже знакомый бархатистый голос.
– Горгона Изенгардовна, я бы очень хотел поговорить с этой девушкой-следователем.
– Зачем же вам эта пигалица, мой дорогой господин Рихтер?
– Ну… мне может пригодиться ее опыт для моей кандидатской работы.
Сердце Лиз вдруг недопустимо быстро заколотилось.
– Мне нужно воды попить, от книжной пыли горло пересохло, — нашла она повод, чтобы выйти из опечатанного зала.
Инспектор кивнул, он уже не нуждался в помощи криминалиста. Пусть, конечно, возьмет эти соскобы, чтобы расследование сочли проведенным по всем правилам. Но он уже знал, кого допрашивать надо.
Лиз вышла в коридор, и увидела, что суровая библиотекарша и вчерашний посетиль беседуют, стоя на пороге главного зала, где оформляются читательские абонементы.
– Доброе утро, Дилан, — с достоинством поздоровалась девушка.
– Доброе! — молодой граф опешил, увидев ее. И слишком крепко сжал букет из трех прекрасных орхидей, что был у него в руке. Стебельки хрустнули и сломались, цветы повисли.
– Какие красивые орхидеи, — вежливо заметила Елизавета, — вы кому-то хотели их подарить?
Вопрос прозвучал немного кокетливо, потому что Лиз отчего-то была уверена, что цветы предназначались ей. Очень уж смутился симпатичный граф при виде нее.
– Орхидеи? О чем вы? – он сделал вид, словно не понял, какие цветы имеет в виду Лиз, – ах, эти вот растения? Я и не знал, что они так называются. Или забыл. Вообще, я… э-э-э, сам не знаю, зачем их купил. Думал о своей кандидатской, и вместо кофейного ларька набрел на цветочную лавку.
– Вот вы шутник, Дилан, — рассмеялась Лиз, стараясь добавить своему смеху шарма и нотку чувственности, — неужели так трудно признаться, что купили эти цветы специально?
– Специально? – переспросил граф, и на его щеках проступил легкий румянец. — Нет, все же мы, аспиранты и ученые, очень рассеянный народ… но раз вы знаете, как называются эти растения, позвольте преподнести их вам. Может удастся их починить?
И граф протянул уже напоминающий мочалку букет блондинке.
– Благодарю, — сказала она, сдерживая улыбку, и протягивая руку за цветами, — возможно, я проведу на них парочку опытов. По воздействию редких ядов. Раз уж вам они все равно не нужны и вы их даже не признали.
– Что? Вы хотите отравить цветы? — ужаснулся Дилан Рихтер. — Они ведь живые.
– Ерунда какая-то у вас тут происходит! — с чувством рявкнула Горгона Изенгардовна, молодые люди отпрянули друг от друга. — Устроили в библиотеки невесть что! А ведь у нас тут тишина должна быть!
Сразу после этих слов послышался громкий стук, словно упало что-то большое. А затем раздался пронзительный женский визг.
– Откуда это? — испугалась Елизавета.
– Кажется, это в одном из залов современной любовной прозы, — сказала побледневшая Горгона, — отдел романов об изменах драконов.